Выживает сильнейший
Шрифт:
Воспоминания проносились в голове Акиры подобно торнадо – сметая всё на своём пути.
– Это был не тот человек, которого я знал – не мой брат! – слышал он свой крик.
– Пустые слова – он твой брат в любом случае, - это тоже его голос, но немного более холодный и противный.
– Нет! Мой брат учил меня быть честным! Говорил, что не нужно попусту причинять вред другим! Он никогда бы так не поступил! Я убил не своего брата! Я убил монстра!!
– Снова дурацкие отговорки, малец. Это был твой брат. Просто он хотел, чтобы люди, ставившие на нём опыты,
– Брат говорил, что месть – глупость и признак слабости! Он говорил, что месть превращает человека в чудовище!
– Он же сказал, что это была кара.
– Игра слов! Месть есть месть!
– Но и ты мстил ему. За родителей, за то, что с тобой стало. Ты так и сказал – прямым тестом.
– То было воздаяние ему за то, что он убил сотни невинных людей!
– Видишь? Ты сам играешь словами, малец. Ты такой же как и он – точь-в-точь. Да люди эти были не такими уж и невинными.
– Неважно! Он не дал им шанса на равный бой – он трус! Он управлял рассудками других – это подлость! Он спятил, считая себя богом!! Это уже не мой брат! Мой брат умер три года назад в автомобильной аварии!! Я не желаю называть то существо, коим он стал, своим братом!
– Он всё делал для того, чтобы помочь себе и тебе выжить. Его мнение – лишь способ достижения цели. Цель оправдывает средства. На войне все средства хороши. А умер твой брат от твоей руки.
– НЕТ!! НЕТ!! НЕТ!! Он умер давно! Его больше нет! Он – психопат и убийца! И я не стану сожалеть о содеянном!
– Уже сожалеешь, раз слышишь свои собственные противоположные мысли, малец.
– Ложь! Я поступил правильно! Он убил бы всех! Моих друзей! Он убийца! Ему нет прощения!
– Ты тоже. Уничтожить несколько дивизий - это тоже убийство. Ты делал это не задумываясь, как солдат. И как твой брат. Ты и он – одна сторона медали.
– Я и не отрицаю, что убивал! Он вынудил меня! Я тоже урод! И я теперь несу свой крест убийцы и монстра! Но я никого не убивал просто так! Я не желаю больше всё это слышать!
С криком:
– Убирайся!!! – Акира вскочил в кровати.
Тяжело дыша и затравленно оглядываясь, он свесил ноги вниз. Вокруг всё было в тёмно-синем свете. Слышалось гудение вентиляции.
– С кем это ты говоришь? – негромко спросил доктор Мицуно, сидящий за столом и заполнявший бумаги.
– Мицуно-сан! – воскликнул Акира, но осёкся, когда Сёки приложил палец к губам.
– Потише. Не одному тебе досталось после этой бойни. Как здоровье?
– Хорошо, Мицуно-сан, - негромко ответил Акира, - Как Аои?
– Какая Аои?
– В Райдене была девушка – Аои Ямаоко. С ней всё в порядке?
– А. Она – да, с ней всё хорошо. Ей повезло, что ты её нашёл и перебинтовал. Сейчас с ней всё хорошо.
– А Мисато-сан и Кадзи-сан?
– С ними – тоже. Они уже работают вовсю. Тут ведь настоящий погром был.
– В штабе?
– Да. Тут тоже очень многие пострадали.
Кулаки Акиры непроизвольно сжались.
– Что такое?
– А? Нет… ничего… а что с другими
– Икари ранен в ногу, но с ним всё хорошо. Аянами тоже, вроде как, была ранена, но на теле нет ран – она просто спит. Лэнгли отделалась шоком.
Акира снова начал заводиться.
– Да на тебе лица нет. Что случилось? Почему мы нашли тебя валяющимся в штукатурке?
– А вы не поняли, Мицуно-сан? Там ведь рядом было тело?
– В чёрном плаще и без головы? Ну да, мы его кремировали, как и другие тела – таков закон.
– Я бы хотел вам кое-что сказать… этот парень – Ичимару Такеси. Мой брат. Вернее был им, пока не попал под грузовик три года назад. После этого он изменился – стал каким-то психованным и даже человека убил. После этого он исчез. Я решил, что он умер окончательно. Поэтому мама и папа слегка… тронулись рассудком. Я понял, что он стоит за этим ещё тогда, когда вы сказали лейтенанту Куросаве больше следить за мной. Наверное, Ичимару тогда приехал в город. Я чувствовал это. Он не узнал меня, но я стал ему интересен потому, что он не смог завладеть миом разумом. И когда я его встретил, то убил его. На меня снова нашло это… сами знаете ведь… и я убил его, но… я не чувствую раскаяния или сожаления. Я уверен, что эта тварь, прикинувшаяся моим братом, была этого достойна. Я же правда верно всё сделал, Мицуно-сан?
– Да… ты правильно сделал, Акира… ты знаешь… я уже сказал тебе сегодня: выживает сильный, а силён тот, кто может принять своё собственное решение.
– И всё равно мне противно. Я сделал так, как сделал бы мой брат – я даже внешне на него похож. И я так же убивал людей.
– Ты не прав, Акира, ты совсем другой. Ты тот, кем ты всегда был – Акира Такеси. Эта сила… я не знаю, откуда она, но непременно узнаю и расскажу, так вот ты не поддался ей. Конечно, вначале тебе было трудно, но пока ты принимал лекарства, которые я давал, ты приспосабливался к этой силе. А твой брат просто поддался жажде власти и решил, что он всемогущ. Просто его сила заключалась в другом.
– Это правда так? Или…
– Конечно, правда. Я никогда не стал бы тебе лгать.
– Спасибо, Мицуно-сан.
– За такое не благодарят. Это мой… долг. Не надо винить себя. Ты не мог ничего изменить, но ты и доказал, что ты достоин своей жизни. Так и живи дальше, как всегда жил – иди по миру с открытым сердцем и никакая проблема не заставит тебя страдать.
– Хорошо, Мицуно-сан…
Акира хотел ещё что-то сказать, но усталость с новой силой навалилась на него, и он мгновенно отключился, свалившись на кровать.
Сёки тихо подошёл к постели и поправил одеяло.
“Спи спокойно, Акира. Можешь собой гордиться, парень”.
***
Лоренц устало опустился на стул в своём кабинете. Перед ним сел Гендо. Их обоих, как и всех в NERV, сейчас просто скашивала смертельная усталость. Дел было по горло, а положение и не думало улучшаться.
– Почему с опозданием? – спросил Кил, подпирая голову с маской руками.
– Навещал сына в лазарете, - холодно ответил Гендо.