Выживание
Шрифт:
Лицо капитана казалось даже более серым, чем следовало надеяться. Его глаза медленно приоткрылись.
– Теперь твоя очередь, Картер. Счастливо!
Навигатор попробовал ответить, но вместо слов у него изо рта вырвалась кровавая пена. Руки обвисли. На его форме медленно расплывалось темное пятно. Вскоре его тело безжизненно повисло рядом с телом капитана.
– По-моему, раньше их хватало надолго, но так не может тянуться до бесконечности, - сказал маленький человечек с песочного цвета усами.
Человек, говоривший рокочущим басом, сурово посмотрел
– А, да, по-твоему. И ты уверен в собственной правоте?
Маленький человечек замялся. Он облизал кончиком языка свои губы.
– Ладно. Сперва Боумен. Потом те, четверо. Потом двое умерших. Итого, семеро.
– Верно. Семеро. Ну и что?
– спросил спокойно верзила. _ По правде говоря, он не был особенно высоким, Зато широк в плечах и под его внимательным взглядом исхудавший коротышка, казалось, съежился прямо на глазах.
– Э... ничего. Может мои подсчеты никуда не годятся, - сказал он.
– Возможно. Мой совет тебе: поменьше считай, побольше надейся. Понял, а?
Коротышка сник.
– Что ж. Я так и сделаю.
Верзила оглядел каюту, считая по головам.
– О'кей. начнем, - сказал он.
Остальные притихли. Они смотрели на него смущенно и заискивающе. Они нервничали. Один или двое тихо грызли ногти. Вперед опять выступил высокий парень. Он взял шлем от скафандра, перевернул и поставил на стол. Потом сказал обыденным тоном:
– Будем тянуть. Каждый из нас возьмет одну бумажку и будет держать ее, не раскрывая, пока я не дам знак. Не раскрывая. Дошло?
Все кивнули. Их глаза, не отрываясь смотрели ему в лицо.
– Отлично. Одна из бумажек в шлеме помечена крестиком. Рей, я хочу, чтобы ты сейчас пересчитал бумажки и убедился, что их там девять.
– Восемь, сказала Алиса Морган резким голосом.
Все головы повернулись к ней, будто их дернули за веревочку. На их лицах было написано такое удивление, словно они только что услышали крик горлицы. Под всеобщим взглядом Алиса несколько смутилась, но выдержала его стойко и лишь бескровный рот превратился в прямую щелочку. Человек, руководивший процедурой, внимательно изучал ее.
– Так-так, - протянул он.
– Значит, ты не хочешь принять участие в нашей маленькой игре!
– Нет, - сказала Алиса.
– До сих пор ты была с нами на равных, но теперь, к прискорбию, мы попали в такую ситуацию, когда ты больше не желаешь.
– Нет, - призналась Алиса.
Он поднял бровь.
– Может ты собираешься взывать к нашему благородству?
– Нет, - сказала Алиса снова.
– Я считаю вашу, так называемую игру, нечестной. Тот, кто вытянет крест, умрет, не так ли?
– Про боно публико, - сказал верзила.
– Прискорбно, конечно, но, увы, неизбежно.
– Но если я его вытяну, погибнут двое. И вы называете это справедливостью?
– спросила Алиса.
Мужчины смутились. Алиса ждала.
Верзила переваривал ее слова. В первый раз он растерялся.
– Ну что, - проговорила Алиса.
– Разве не так?
Один из присутствующих нарушил молчание, заметив:
–
Его резко оборвал раскатистый бас верзилы.
– Думаю, что лучше предоставить этот вопрос теологам, Сэм. На мой взгляд, он достоин мудрости самого Соломона. Но все сводится к тому, что мисс Морган требует, чтобы ее освободили от жеребьевки, войдя в ее положение.
– Мой ребенок имеет право жить, - сказала упрямо Алиса.
– Мы все имеем право жить. Все хотим жить, - проронил кто-то.
– Почему бы тебе...
– начал было кто-то, но его вновь забил раскатистый голос.
– Ладно, джентльмены. Давайте соблюдать все формальности. Я за демократию. Мы проголосуем. Вопрос стоит так: либо вы решите, что требование мисс Морган правомочно и имеет силу, либо ей придется попытать счастья на общих основаниях! Так...
– Минуточку, - сказала Алиса таким твердым голосом, которого от нее не слышал еще никто из присутствующих.
– Прежде чем вы проголосуете, лучше выслушайте меня.
– Она огляделась вокруг, желая убедиться, что к ней приковано все внимание. Их изумление возрастало все больше.
– Во-первых, сейчас я важнее любого из вас, - сообщила она просто.
– Нет, не надо смеяться. Так оно и есть. И я объясню почему.
Она сделала паузу.
– До того, как сломалось радио...
– Ты хотела сказать, до того, как его сломал капитан, - поправил ее кто-то.
– Пусть до того, как оно стало бесполезно, - согласилась она. Капитан Винтерс был в постоянном контакте с домом. Он регулярно посылал туда сообщения о нас. Особенно новости, которые запрашивала обо мне пресса. Женщины, а тем более женщины, оказавшиеся в необычайной ситуации, всегда возбуждают повышенный интерес. Он говорил, что обо мне писали в заголовках: "Молодая женщина в обреченной ракете", "Космическая авария тяжкое испытание для женщины" и все в том же духе. И если вы забыли наши газеты, то можете представить передовицы типа: "Преодолев чудовищное расстояние заживо погребенные в космическом склепе, одна женщина и пятнадцать мужчин теперь беспомощно кружат на орбите Марса..."
Вы, мужчины, представляетесь всему миру теперь неуклюжими и жалкими, как и весь этот корабль. Я же - женщина, и мое положение сразу становится романтичным, ведь я молода, красива, очаровательна...
– ее исхудавшее лицо тронула кривая усмешка, - Я героиня...
Она остановилась, дав вникнуть в суть сказанного, затем продолжила:
– Я была героиней еще до того, как капитан Винтерс объявил им, что я беременна. Но после этого я стала настоящим феноменом. Они постоянно требовали интервью у моих родителей и друзей, у всех, кто меня знал. И теперь бесчисленному количеству людей известно, что со мной приключилось. Они постоянно интересуются мной. И тем более интересуются моим ребенком, которому впервые суждено родиться в космическом пространстве.