Выжившая

Джиллиан Алекс

Он знал, но не был готов.

В лицо ударил густой тошнотворный запах крови, страха, отчаяния и боли. Он мгновенно пропитал его одежду, просочился в поры, забился в легкие. Задохнувшись, Оливер ощутил, как отравленная кожа горит под слоем ткани.

Миллиарды бактерий, органических следoв и физиологических выделений,и грязь, грязь повсюду.

Чернильные тени смеялись, сгустившись под потолком, плясали на стенах и тянули из темных углов свои длинные расплывчатые щупальца к бледной фигуре, неподвижно застывшей на полу.

Она сидела спиной к нему, поджав к груди колени

и обхватив их руками. Некогда белое платье обрывками свисало со скрючившегося тела. В непроглядной мгле ее спутанные волосы казались землянисто-серыми. Превратившись в один стальной нерв, ливер двинулся вперед. го пугало, что он не слышал ее дыхания. Тишину нарушал только рев бешеного пульса в висках и мурлыканье довольной кошки,трущейся о джинсовые штанины. Он не заметил, когда и откуда она появилась. Его внимание было поглощено той, что пострадала гораздо больше. Пленница дернулась, почувствовав постороннее присутствие. Сжалась сильнее, опуская голову к коленям, невнятно зашептала бессвязные слова.

Медленно, стараясь не шуметь, Оливер опустился на колени позади нее. Она задрожала, качнулась вперед в инстинктивной попытке отстраниться, шепот сменился хриплыми отчаянными всхлипами,и каждый проходил электрическим разрядом сквозь него.

Мгла застыла в предвкушении, нависнув над ними, мгла жаждала крови и страданий, на протяжении многих лет питающей эти стены. Через рваное платье с чернеющими кляксами бледнели выступающие лопатки, изуродованные свежими шрамами.

–Прошу вас, я больше не выдержу, - измученным осипшим от криков голосом взмолилась пленница.
– Отпустите меня домой.

Я хочу к маме, она ищет меня.

–Никто не ищет тебя, Шерри, - негромко проговорил

ливер, опуская ладони на трясущиеся плечи.

И это было правдой. Никто не искал Руби эмси ни тогда, ни через два месяца. Она начала исчезать не сразу, постепенно, по крупицам, с каждым новым промахом и проступком, ставящим в тупик ее родителей, с каждым новым

разочарованием. Она перестала соответствовать… Процесс

был запущен задолго до ее полного исчезновения. Все началось, когда Дороти Рэмси предпочла закрыть глаза, заметив, как ее

маленькая дочь задушила котенка на соседском газоне. И

именно в тот момент кто-то другой, чудовищный, хладнокровный, жестокий, впервые увидел ее и сделал свой

первый осознанный выбор, оставив для юной уби Рэмси

щедрых три варианта.

– Мне так жаль, Шерри, - судорожно вздохнув, он ткнулся лицом в грязные волосы. Его раздирала боль, какой ливер никогда не знал прежде. Узница застыла, узнав его голос.

орький отчаянный плач оборвался, позволяя мертвенной тишине обнажить весь ужас, обрушившийся на нее в это мгновение.

Он понимал, как же хорошо он понимал все, что она чувствовала сейчас. Беспомощность, обречённость, бессильную ненависть. Сжав хрупкие предплечья, он развернул

безвольное тело к себе. Она прерывисто часто дышала, низко склоняя голову и пряча лицо за сальными спутанными волосами.

Жгуты на запястьях и чуть выше ступней не оставляли сомнений – Уолтер провел для особенной жертвы ускоренный курс «шоковой терапии». На этот раз он превзошёл сам себя, лишив пленницу привилегий, которые были доступны остальным. Хадсон хотел, чтобы его сын испытал отвращение, увидев ее, доведенную до животного состояния. И он испытал.

Оливер испытал не только отвращение, но и испепеляющую ненависть, но не к ней… Убрав грязные пряди с осунувшегося лица, он обхватил его пальцами, поднимая выше.

–Ты, – почти беззвучно сорвалось с изжёванных от страданий губ. Из черных погасших глаз на ливера смотрела холодная пуcтота. – Он говорил, но я не верила, - ресницы дрогнули только один раз, сердце забилось медленнее, сдаваясь…

Оливер слышал, как затихал его стук, как гасло дыхание в женской груди. Она умирала прямо сейчас, не от пыток и нечеловеческих мучений, с лихвой подаренных Уолтером

Хадсоном, а от простого осторожного прикосновения мужской ладони к впалой щеке и разбитым губам.
– Все-таки ты…

Боль бывает такой разной… Та, что испытывала измученная девушка сейчас, останавливала сердце и выключала все жизненно важные органы, отравленная душа падала прямо в ад на срезанных крыльях.

Оливер мог отпустить ее или лечь рядом и умереть, но тьма бесновалась, звала, шептала. Тьма подсказала третий вариант, позволивший выжить им обоим.

– Закрой глаза, - мужское теплое дыхание опалило ее кожу на висках.

ГЛАВА 9

«Может быть, вы найдете друга там, где меньше всего

ожидаете встретить его»

Д. Дефо

В комнате темно. Очень темно. Всегда темно. В этой комнате нет окон и всего одна дверь, запираемая не мнoй.

Непроглядная тьма. Пугающая для тех, кто оказывался здесь впервые,и комфортная безопасная для меня. В этой комнате всегда тихо, за исключением тех дней, когда у нас бывают гости. Я не люблю гостей, они громко кричат и всегда о чем-то просят. Мне это не нравится, меня это злит. Люди приносят с собой много шума, хаоса, грязи и вони, которую потом приходится смывать, соскабливать со стен и пола. Я люблю тишину, стерильность, темноту и одиночество.

Но сегодня мой покой нарушен. Моя нетронутая территория запятнана чужими следами, запахами, слезами, раздражающими всхлипываниями, похожими на скулеж раненного животного.

Сегодня нас здесь двое.

Я неподвижно стою в углу, лицом к стене, чутко улавливая малейшие колебания воздуха и вибрации звука.

–Здесь кто-то есть?
– тонкий срывающийся на плач голос режет слух, впивается в барабанные перепонки острыми вращающимися иглами.
– Я слышу, как ты дышишь! – уже без слез настойчиво повторяет высокий звонкий голос. Это