Выжившая
Шрифт:
здесь влажно, - она беспомощно выдыхает, опуская ресницы.
– Тебя это пугает, но со мной не нужно притворяться. Я никому не расскажу, что безумного парня ты хочешь сильнее, чем нормального, - закончив свою речь, я резко убираю руку из весьма гостеприимного местечка, и по вполне объяснимым причинам Шерри снова закипает от ярости.
– Ложь. И в этом доме нет и никогда не было ни одного нормального парня, - гневно набрасывается на меня, ударяя сжатыми кулаками в мой пресс. Осторожнее, вишневая девочка. Я тоже
–Ты могла уехать десятки раз, – рассудительно констатирую я.
– Никто не держит тебя здесь насильно, никто не заставляет ложиться в постель Оливера, а потом приходить ко мне. Ты остаешься, потому что чувствуешь, что принадлежишь этому месту. Оно создано для тебя, Шерри. Жуткие тайны, опасность, скелеты прошлого, безумие, затаившееся в кадом уголке – все это невероятно будоражит. Даже противостояние с Гвен… Ты испытала удовольствие, унизив ее вчера?
– Если ты не Оливер, как утверждаешь, то понятия не имеешь, что произошло вчера! – злым тоном бросает
Шерил.
– Я не Оливер, Шерри, - удерживая взбешенный взгляд напротив, поднимаю руку, невесомо касаясь царапин на тонкой женскoй шее.
– Мое имя Дилан, -
настаиваю на отвергаемой истине.
– я думаю, что у тебя прoсто больная фантазия о том, чтобы поиметь с братом одну девчонку. С братом, которого у тебя нет! – в сердцах восклицает Шерил.
– Ты мыслишь низменными инстинктами, Шерри, -
терпеливо возражаю я. – Из нас двоих ты одна все время говоришь о сексе. И это доказывает, что тебя он интересует больше.
– Заткнись, замороженный девственник, - огрызается девушка.
– Я даже сейчас чувствую, что у тебя стоит, – для усиления эффекта она толкается своими бедрами в мои. Но я и без демонстрации не собираюсь отрицать то, что спрятать весьма сложно, находясь в предельной близости.
–
Что случилось с девушкой, которой посвящен высохший гербарий в теплице с гортензиями?
Ну вот, она сновa начала думать. Прогресс близок и одновременно далек.
– Откуда я могу знать, Шерри? – отступив, даю гостье выдохнуть и охладиться, а сам занимаю свое кресло.
– Гвен сказала, чтобы я спросила у Дилана. значит, она имела основания подозревать, что ты в курсе.
– Гвендолен та еще лгунья, - приняв непринужденную позу, бесстрастно замечаю я. – Дай угадаю, она поддержала твою теорию о безумии брата? Не прямо, но Гвен натолкнула тебя на мысль, что нестабильность психического состояния
Оливера базируется на чувстве вины, ответственности, потребности в искуплении грехов отца и прощении путем создания определенных иллюзий. Уверен, что тебя до глубины души тронула подоплека возможного диагноза.
Чужое раскаяние и признание вины всегда приятнее наблюдать, чем чувствовать самим.
– Ты ведешь к тому, что Гвендолен сoлгала? Зачем? –
логично недоумевает Шерил
– Кому нужны сумасшедшие парни?
– окидываю пребывающую в растерянности девушку неторопливым изучающим взглядом. – Гвен хочет, чтобы ты ушла.
Оливер влюблен, она напугана, чувствует, что теряет его.
–
И чего же хочешь ты, Дилан?
– предельно прямо спрашивает Шерил.
– Я уже говорил, - склоняю голову в лёгком кивке.
– свободить тебя?
– замахнувшись, Шерил швыряет в меня тяжелый ключ, но промахивается. Тот с грохотом ударяется о деревянную столешницу и падает на пол.
– Дело же не в дверях. Я уверена, что ты выходишь отсюда, когда возникает такая необходимость. Так?
– продолжает докапываться до истины, а та, как известно, всегда где-то рядом. Где-то, но не там, где нужнo.
– Это ты подсунул мне ключ? Запустил ко мне кошку?
Чего ты добиваешься? Хочешь свести меня с ума, запугать,
заставить поверить, что такой же монстр, как твой отец?
Поэтому ты пытаешься убедить, что имеешь отношение к исчезновению невесты? очешь доказать, что я не последняя жертва? Для чего, Оливер? И что будет дальше?
– Все, что захочешь, Шерил. Мое имя Дилан. Мне неприятно, когда ты произносишь другое.
– Мне похер, я тут не для того, чтобы делать тебе приятно, хотя у тебя, конечно, совершенно иное мнение, – Шерри насмешливо кривит губы и вытаскивает из-за широкого пояса на талии мобильный телефон.
– сли ваc действительно двое,то ты не против, если я позвоню
Оливеру и уточню, где он сейчас?
– Оливер вместе с Гвен в данную минуту находится на деловой встрече, - сухо озвучиваю частично известный ей факт.
– Удивительная осведомлённость, но позволь не поверить.
Точнее проверить, - она с триумфальным злорадством смотрит на меня. – Пригласим его присоединиться к нам. бсудим ситуацию, как три самостоятельные, взрослые личности. –
Шерил переводит внимание на свою бесполезную игрушку, нетерпеливо жмет на экран и через несколько секунд безрезультатных усилий раздосадовано матерится.
– Здесь не работает сигнал, - подтверждаю я родившиеся в красивой головке умозаключения, полученные опытным путем.
– Очень удобно, – фыркает Шерри. Запустив руку в волосы, задумчиво кусает губы, оглядываясь по сторонам, с опаской косится на задремавшую кошку. тступает в сторону тахты и устало опускается на нее, упираясь локтями в колени и роняя лицо в раскрытые ладони.
– Я
видела записку. Возражать и изворачиваться бесполезно.
Я узнала твой почерк.
– У нас с братом одинаковый почерк, Шерри, – почти искренне сожалею, что не могу поддержать ни одну из ее выстроенных версий. Нет ничего хуже самообмана. Мне ли не знать. Единственный путь к свободе – правда, голая,