Выживший: Правитель первого уровня

Степанов Андрей Валерьевич

– Не издеваюсь я ни над кем! А поговорить хотела. Но сперва мне нужно было выяснить, кто ты такой!

– Выяснила?

– Да. Так где мы?

– В моей деревне, к югу от Нируды.

– К югу?? – глаза у девушки широко округлились. – Но здесь же ничего нет, кроме монастыря! Какая еще деревня??

– Какой еще монастырь??? – спросил я в ответ, понимая, что с этим человеком нам действительно есть, о чем поговорить. – Я думал, что дальше есть еще только одно поселение, откуда приходит торговец. И все

– Поселение –

это и есть монастырь. В Полянах только и говорят о том, что люди уходят туда. Даже с собственным скотом ушли!

– Так Ижерон из монастыря, – пробормотал я себе под нос.

– Ижерон?

– Торговец. Он попался мне, когда шел практически без всего на север. А потом привез нам немного инструмента после того как мы снабдили его дровами для Бережка, – пояснил я. – Может, ты тоже его когда-то видела? У него маленькая телега, которую тащит ослик. Тяговитый очень.

– Видела пару раз, – признала Фелида. – Но никогда не слышала о том, что здесь есть деревня.

– И все же она есть, – я снова начал сердиться из-за ее недоверия. – Ей нет и месяца. Здесь всего лишь дом и колодец. Да пара задумок на будущее, но люди усердно работают и пока что не нуждаются в еде.

– Меня пугает твое «пока что», но это не совсем мое дело. Так. Я к югу от Нируды и не в чистом поле, а в доме, – она задрала голову и посмотрела на крышу дома. – Так, даже неплохо собранном. Хорошие плотники поработали… Мне надо завершить задание, – вдруг начала она. – Задание хорошо оплачивали люди из города, а я не могу провалить его.

– И как же ты одна намерена его выполнить? – спросил я без тени насмешки над девушкой. Мелкие шрамы на ее лице говорили о том, что девушка явно побывала не в одной переделке.

– Если потребуется, то я справлюсь и одна, – резко ответила она, попробовала вскочить, но тут же ее мотнуло, и она плавно опустилась обратно на кровать. – Ох…

– Похоже, что одна ты все-таки не справишься, – заметил я. – Полежи. Отдохни. У меня есть к тебе кое-какие вопросы. Может, ты лучше на них ответишь, а я потом попробую тебе помочь с твоим заданием?

– Как? – фыркнула в сотый раз девушка.

– Поговорю с Конральдом. Он поможет. Не сегодня-завтра прибудут новые люди. Ижерон сказал, что те переселенцы с живностью слишком скандальные. Мне они показались немного взволнованными, – пояснил я, – но когда Ижерон сказал про их поведение, то я и не думал, что они пошли в монастырь.

– В монастырь с пустыми руками не ходят, – ослабевшим голосом ответила Фелида. – Живность – это плата за прием. Лучше всего, насколько я знаю, в монастырь принимают людей, которые приходят с деньгам или овцами.

– М-м-м, – протянул я вместо вразумительного ответа, потому что у меня снова возникло ощущение дежа-вю, точно когда-то в прошлой жизни я и сам ходил в монастырь с овцой. – И что там дальше происходит?

– Не знаю. Оттуда никто

не приходил. В монастыре сидят монахи, послушники. Что-то учат, изучают какое-то мастерство. Я никогда не видела людей ИЗ монастыря. Вероятно, они еще не готовы нести свое знание людям. И думаю, что оно к лучшему. Нам и так хватает потрясений. Пусть лучше делают одежду.

– Нам бы овцы тоже не помешали, – задумчиво ответил я. – Но я хотел у тебя спросить, что сейчас творится там, в Полянах? У меня уже есть беженцы оттуда, но они сказали, что Поляны – это опасное болото.

– И не соврали тебе, Бавлер. В мирное время это была бы чудесная большая деревушка. Почти что город. У нас даже есть пара каменных строений! – с нотками легкой гордости заявила Фелида. – Но не уверена, что это поможет нам, если война докатится до Полян.

– А что, в этот раз может?

– Защитников очень мало, – с грустью вздохнула Фелида и снова попыталась сесть на кровати. Я опасливо дернулся вперед. – Не бойся, я не упаду. Не надо корчить из себя рыцаря. Я и так прекрасно справляюсь.

– Да-да, – раздраженно ответил я. Ее поведение больше бы походило на поведение подростка, чем мое собственное. – Никто рыцаря и не корчит. Я просто хочу знать, коснется ли угроза войны с севера моего поселения. И стоит ли беспокоиться уже сейчас.

– Когда я была маленькой и застала первую войну, мои родители говорили, что нашей деревни она не коснется. Теперь, – голос у Фелиды чуть дрогнул, – нет ни деревни, ни родителей. А я живу, должно быть, в сотне километров от места, где я когда-то родилась. Поэтому как я должна тебе ответить? – в ее темных глазах уже был не холод, а какая-то затаенная злоба.

– Понял, – кивнул я.

– Извиниться не хочешь?

– За что??

– За… – она внезапно замолчала. – Так ты не подчиняешься ни одному из городов?

– Да, – отозвался я, ощутив облегчение. Наконец-то до нее дошло.

– И не намерен к ним присоединяться? Не будешь принимать участия в войне?

– Я надеюсь, что она пройдет стороной, а мы примем беженцев, чтобы спасти их от голодной смерти. И не только от голодной.

– Сколько благородства. А зачем тебе это? Если в городах узнают о том, что ты делаешь, тебе несдобровать, – серьезно произнесла девушка. – И даже если ты всех, кто у тебя сейчас есть… сколько у тебя людей?

– Много, – уклончиво ответил я. Фелида не вызывала абсолютного доверия, так что я не собирался говорить о том, сколько у меня сил.

– Не хочешь говорить – твое право. Я не шпионка. Кон не любит шпионов в принципе. Я просто хочу предупредить тебя, что ты должен быть готов к любому раскладу, любому развитию событий просто потому, что никто не знает, что будет завтра. Еще месяц назад никто и думать не смел о войне. А теперь я после неудачной охоты на дезертиров нашла деревню к югу от реки…