Выживший : С нуля
Шрифт:
— Это очень сложная система. Я много про нее слышал, когда ездил по городам. Вообще, большинство людей только про нее и говорит, потому что быть хоть чуть-чуть лучше других — норма. Думаю, если бы не эти глупости, войн бы вовсе не было.
Я шумно выдохнул. Так себе мирок.
— Но для многих нормальных людей — это повод расти. Стремиться к чему-то лучшему. Многие мыслители пытались усовершенствовать эту систему, сделать ее если не более гибкой, то как-то расширить.
— Так, а почему ей пользуются не все?
— На всех не хватит рук, —
— Не могу сказать, что после твоих слов становится понятнее, — я поставил локти на колени, как только дорога стала поровнее. — Получается, что в этом мире есть простые люди, без такой оценки. И они не могут ее получить и не развиваются?
— Ну нет, почему так строго? Оценить можно любого. Но затраты на это…
— Мизерные! — воскликнул я. — Отшельник почти ничего не потратил ради того, чтобы провести оценку для меня.
— Потому что сейчас у тебя только стартовый уровень, — пояснил торговец. — Из-за того, что ты еще не имеешь должной подготовки, у тебя нет каких-то сложных параметров. Вся суть системы — во вторичных параметрах, которые постепенно проявляются, когда ты развиваешься. Понимаешь? Сила, ловкость, сообразительность — это все база. А вот что ты скажешь про навык торговли? Или восприимчивость? Или усидчивость? Или навыки охоты? Рыбалки! Понимаешь, сколько параметров и навыков есть?
— Да я-то понимаю, что есть огромное количество этих параметров, но только не могу представить как это все работает. И для чего это нужно!
— Как для чего, — рассмеялся торговец. — Неужели непонятно? Это статус. Это — влияние. И, как правило, безопасная жизнь. Если у тебя много силы и больше ничего — добро пожаловать в армию. Если есть еще и харизма — пойдешь в командиры. А дальше как повезет.
— А от чего зависит, дают следующие уровни или нет?
— От твоего развития. Сейчас ты, как я вижу, находишься на самом первом уровне.
— Отшельник мне про это не говорил, — негромко проворчал я.
— Потому что не всем про такое говорят, Бавлер. Это убивает стимул. Разве ты скажешь ребенку, что ему надо учиться еще четыре года в школе, когда он только первый день туда сходил? Конечно же, не будешь. Пусть он сам втягивается в этот путь. Так и твой Отшельник не стал тебя пугать раньше времени. Он просто сделал все правильно, но по-простому. Не заморачиваясь. Хотя ты, парень, самая странная фигура, которую я встречаю за последние годы здесь. Мир катится к чертям, а ты хочешь строить новую деревню. Странный ты.
— И даже немного больше, — хохотнул Аврон.
После этих слов я лишь еще больше удостоверился в том, что я все делаю правильно.
Глава 56
Деревня за рекой
Наш путь оказался чуть более длинным, чем я ожидал.
За весь путь мне попалось немного дичи, вспугнутые птицы, которые взлетали с полей неподалеку от дороги. Кое-где поднимали голову олени — но их я видел на большом расстоянии, поэтому не мог оценить даже их количество. Вероятно, по пути к реке есть отличные охотничьи угодья.
По мере того, как я все глубже погружался в незнакомый для меня мир, я все лучше понимал, что здесь — какое-то реальное средневековье, где нет места никакой адекватной цивилизации.
Что это за странный мир? Он реально странный. Но я почему-то помнил колледж более… развитым, что ли. Мы писали не карандашами, а шариковыми ручками. Причем писали много, аж запястья потом болели.
Я снова откинулся на спину, чтобы мечтательно смотреть в небо, пока еще светлое, но все еще затянутое серыми тучами. Ручки. Парты, скамьи. Много-много бумаги. И тетради совершенно другие. Яркие, красочные, без кожаного переплета. Совсем не такая, как я нашел для Отшельника.
Постепенно я провалился в сон. И во сне я снова был студентом колледжа, шел по коридору, где стояли ребята и девушки, одетые так же, как и я, в кроссовки, футболки и джинсы. Одетые может быть и очень похоже, но все же не одинаково. И все они отличались друг от друга. Шумели, разговаривали друг с другом.
Я улыбался им, а они — мне. И этот сон мне дико понравился. Настолько, что даже просыпаться не хотелось, пусть Аврон и очень старался, чтобы меня разбудить.
— Отстань, — пробормотал я и попробовал повернуться поудобнее, но моя рука ударилась в дрова. Костяшки я содрал в кровь и тут же зашипел от боли, а потом прислонил ладонь к губам.
Но рука кровоточила довольно сильно.
— Вот незадача, — сказал Аврон. — Мне нечем тебя перевязать.
— А, сейчас, — оживился торговец.
И, заставив остановиться осликов, спрыгнул с тележки, добрался до края дороги и быстро насобирал несколько трав.
— Так, держи. Это перетереть или пережевать, — он протянул первый стебель, довольно жесткий, с маленькими листочками, которые были больше похожи на иголки. — Положишь на раны. Сверху прикроешь вот этим — если вдруг загноится, то всю заразу высосет, — последовал лист с длинной ножкой.
— А третий? — спросил я.
— А это мне, — хитро ответил Ижерон. — Пригодится. Может, когда и вам понадобится, но пока что для меня это куда важнее.
Дождавшись, когда я закончу с перевязкой, он подстегнул осликов и те медленно начали перебирать копытами, набирая скорость.
— И долго нам еще ехать? — спросил я у Аврона.
— Скоро мост. Потом еще час — и деревня.
— Скоро… могли бы дать поспать, — недовольно высказался я, потому что сон был приятным. В залах колледжа было тепло и даже немного душно — поэтому даже в своих снах я все равно хотел спать.