Выживут сильнейшие
Шрифт:
Фабрицио поцеловал её в раскрасневшийся замученный сосок и пообещал:
— Ты запомнишь моё возвращение.
— Уже запомнила. Ты решил откусить мне грудь? — сарказм из Алессы ничем было не выбить.
Риц усмехнулся и сделал первое неторопливое движение.
— Эй-эй, я ещё от прошлого раза не отошла. К чему такая спешка?
— Алесса, если бы родилась немой, цены б тебе не было.
— Если бы ты родился без члена… — начала девушка привычную перепалку, но замолчала. Зачем ей муж без такой важной части
Но Фабрицио навис над девушкой и уточнил, сопровождая вопрос резкими толчками:
— Хочешь другого мужа?
— Нет! — девушка клацнула зубами в сантиметре от носа мужчины. Больше всего на свете она хотела, чтобы он продолжал двигаться. Несмотря на боль между ног и чувство, что её тело вот-вот разорвется изнутри на тысячу маленьких бестий, Алессандра не могла прекратить двигаться навстречу бёдрам мужа. Боль и наслаждение слились воедино.
Она кусала губы и выкрикивала проклятия.
Выгибалась и стонала, требуя большего.
Фабрицио почувствовал, что перестаёт себя контролировать. Возбуждение срывало последние ограничения и запреты. Он вышел из девушки, сглотнул, любуясь распаренной женщиной, что лежала перед ним в кольцах алых волос. Наклонился и поцеловал в полуприкрытые глаза:
— Я люблю тебя, Алесса.
И прежде чем она успела ответить, перевернул на живот и зашел в неё сзади.
— Риц, — жена повернулась и потянулась к Рицу за поцелуем. Мужчина прикусил губы любимой, проник языком ей в рот. У него не было сил быть нежным. Он сжал двумя руками грудь девушки и стал двигаться. Он пытался не торопиться, не засовывать член в девушку полностью, не причинять боли, не быть слишком резким.
Но Алесса сама выгибалась навстречу и просто насаживалась на него. Это окончательно смело преграды, Риц сжал ладони сильнее, понимая, что размер груди идеально совпадает с его ладонями, что всё тело Алессандры безупречно подходит ему, что ни с одной из женщин он не был настолько един в ненависти и любви. И стал двигаться быстрее. Он вбивался в Алессу, наслаждаясь её мягкостью и податливостью.
— Риц… — протяжный стон с её губ был слаще песни. Казалось, эта девушка сосредотачивает в себе всё, что только можно любить на свете. И ненавидеть.
Она застонала громче и попыталась отползти от мужа. Внутри неё мышцы сжимались с жуткой силой. На секунду Фабрицио показалось, что она может нечаянно раздавить его, просто перевозбудившись.
Когда он уже был на грани, резко перевернул девушку лицом к себе, задрал её ноги на свои плечи и поцеловал розовую пятку.
— Алесса, — он на секунду замер. — Не могу больше, милая. — сжал её за лодыжки и приподнял. Внутри девушки стало ещё теснее и горячее.
Крик её заглушил биение пульса в груди мужчины.
Фабрицио сжал губы, не выпуская торжественный вопль из горла. Алессандра
Да, он дома.
Риц лёг рядом с женой на кровать, обнял Алессандру, ещё недавно казавшуюся неукротимой бестией, и шепнул:
— Люблю тебя, милая.
— Ненавижу тебя, — хмыкнула жена. В её губах это было самое откровенное признание на свете.
51. Алессандра
Алессандра неохотно открыла глаза. Риц опять перестарался. У неё болело всё тело, будто всю ночь её били, а не целовали. Она откинула одеяло, перевернулась на бок, подперла щёку рукой и залюбовалась своим мужчиной. Фабрио был сосредоточен даже во сне: хмурил брови, сжимал тонкие губы, чёрные ресницы дрожали. Волосы он вчера не расчесал, и они торчали в разные стороны, делая своего хозяина очень похожим на ёршик для чистки пистолетного дула.
Девушка провела пальчиком по спящему члену. В расслабленном состоянии он ей нравился даже больше, чем в возбуждённом.
Риц перехватил её руку, спросонья не определив сразу, что угроза безопасна. И только после возмущенного крика жены немного ослабил хватку, опустился обратно на подушку, но глаза так и не открыл.
За окном светилось утро, пели птицы, кричали разносчики газет и молока.
Алессандра села по-турецки на кровати, потянулась, вытягиваясь вверх обеими руками, и предложила:
— А давай мы его тебе укоротим?
Мужчина находился ещё в полусонном состоянии и даже заинтересовался необычной просьбой:
— Зачем?
— Но ведь большой же слишком! Как ты с ним ходишь? Он же болтается и мешает!
— Не болтается. Я же брюки ношу.
— Так удобнее будет, поверь. Я слышала, что это быстро и небольно. Ты даже не заметишь… — она наклонилась к мужу, с радостью собираясь перечислить все достоинства её плана.
Вот тебе и “Доброе утро, дорогой муж!”, вот тебе и завтрак в постель.
Фабрицио резко сел на постели. До него только что дошло, ЧТО именно они обсуждают.
— Алесса, ты идеи свои на встречах маньяков собираешь?!
— Только те, что касаются тебя! — обиженно надулась жена. В её представлении предложение было очень даже прагматичным и заслуживало рассмотрения.
— Это же часть моего тела!
— Которая вредит мне! Ты же сделаешь это ради меня? — Алесса уставилась на мужа умоляющими глазами и даже ресничками похлопала.
Риц отрицательно покачал головой:
— Ради тебя я могу ограбить банк, послать отца далёкой дорогой, убить любого урода, даже носки постирать могу. Но только не ЭТО.
— Но мне же больно! Ты ужасный любовник! — Алесса ткнула мужчину пальцем в грудь.