Вызов к директору
Шрифт:
Буркова стала перебирать листки:
– Это что... все только по промежуточному?
– Да. И везде вместо 0,06 - 0,32.
– Господи, действительно...
– Действительно...
– директор грустно посмотрел в окно, выпустил дым.
Буркова подняла голову:
– Но, как же... но... Виктор Васильич, но ведь... и это что... все три месяца?!
– Все три.
– Кошмар! А почему же мы не знали ничего?! Это же... это значит, все за три месяца - брак?!
– Выходит,
– Но... но ведь испытания-то... ведь в сборочном их испытывают!
– Испытывают.
– И что?
– Работают нормально, - грустно усмехнулся директор.
– Пока...
– Но почему же мы не знаем ничего? Ни Карапетян, ни отдел? И главный инженер тоже! Он ведь ничего мне не говорил! И сборщики тоже! Как же так, Виктор Васильич?!
Сергеев, не торопясь, загасил окурок, щелчком отпихнул коробок со спичками и, сцепив руки, посмотрел в глаза Бурковой:
– Скажите, Людмила Ивановна, вы что кончали?
– Станкин.
– В каком году?
– В шестьдесят восьмом.
– Значит, у нас вы без малого...
– Тринадцать лет. Но при чем здесь это?
Сергеев устало потер переносицу:
– Людмила Ивановна, скажите, кто разрабатывал технологию обработки промежуточного вала?
– Королев и я.
– Так. Королев у нас уже не работает.
– Да. Два года, как на "Борец" ушел.
Сергеев встал, сунул руки в карманы и подошел к окну.
Буркова удивленно смотрела на него.
За окном разгружали машины с заготовками. В небольшом скверике возле литейного рабочие играли в домино.
Сергеев снова потер переносицу:
– Людмила Ивановна, как вы думаете, почему бракованные редукторы прошли испытания?
– Ну... в конце концов допуск на подшипник... это на первых порах может и не повлиять.
– Не повлиять?
– Ну да. Это ведь сугубо технологическое отклонение... потом скажется, а пока может и не повлиять.
Директор вздохнул и осторожно тронул пальцами пыльное стекло:
– Может не повлиять... А если мы в середине вала вырежем шейку? Это повлияет на работу редуктора?
– Смотря какую. Если выдержит прочностные испытания - не повлияет.
– А если наоборот - нарастить выступ?
– Да нет, наверно. Не повлияет. Только выступ-то и ни к чему - лишний металл...
Директор повернулся к Бурковой:
– Ну, а к торцу если приварить что-нибудь? Повлияет?
Людмила Ивановна улыбнулась, пожала плечами:
– Смотря что, Виктор Васильич. Если болт, то наверно не повлияет. А если что потяжелее, наверно повлияет...
Сергеев пристально посмотрел на нее:
– Ну, а если хуй приварить к торцу промежуточного вала? Повлияет это на работу редуктора?
Буркова открыла рот, еле слышно произнесла:
– Как...
– Да вот так, - хмуро сощурился директор.
– Если хуй возьмем и приварим к торцу? Торец-то выходит из редуктора через подшипник и уплотнение? Выходит ведь?
– Вы... ходит...
– Ну вот! Возьмем к нему и хуй приварим! Повлияет это?
Буркова растерянно приподнялась:
– Господи... да как же... да как вы... как... Как вам не стыдно!
– Что стыдно?
– Господи...
Она шагнула к двери, но директор схватил ее за руку:
– Сядьте!
– Мерзость какая... пустите меня...
Директор нажал ей на плечи, усадил:
– Садитесь, кому говорю! Я что с вами - дурака валяю?! Что вы истерику закатываете! Я вас спрашиваю как заместителя главного технолога завода, понимаете вы или нет!
Он подошел к столу, снял трубку:
– Ира! Демина, Свешникову и Гуриновича ко мне! Да... и парторгу позвони... немедленно!
Сергеев бросил трубку и, не глядя на съежившуюся на стуле Буркову, стал пружинисто расхаживать по кабинету.
Вскоре дверь отворилась, вошли Демин и Гуринович.
– А Свешникова, а Замятин?
– Обедают наверно, Виктор Васильич, - ответил лысоватый Гуринович.
– Позвать из столовой!
– крикнул Сергеев секретарше.
– Немедленно позвать!
Ира выбежала из приемной.
Сергеев сел за свой стол и сухо кивнул вошедшим:
– Присаживайтесь, товарищи.
Косясь на Буркову, Демин с Гуриновичем сели.
Сергеев откинул упавшие на лоб пряди волос и, нахмурившись, стал громко барабанить пальцами по столу.
– Виктор Васильич, - выглянул Демин из-за плеча Гуриновича, - а что стряслось?
– Щас объясню, Иван Николаич, - горько улыбнулся Сергеев.
– Подожди минутку...
Через некоторое время вошли Свешникова и Замятин.
– Садитесь, садитесь...
– раздраженно закивал головой директор.
Вошедшие сели.
Сергеев встал, оперся о стол:
– Вот, Людмила Ивановна. Перед вами сидит все заводское начальство. Главный инженер, главный механик, главный экономист и секретарь парткома. Надо бы еще председателя завкома, но ладно... хватит, я думаю. Для авторитета достаточно.
Буркова испуганно посмотрела на него.
Свешникова наклонилась вперед:
– Виктор Васильич, а что случилось?
Директор грустно покачал головой:
– А случилось, Надежда Афанасьевна, то, что зам. главного технолога, правая рука нашего незаменимого Кира Мухтарбековича, Людмила Ивановна Буркова на мой вопрос, сугубо технологический, просто плюет мне в рожу, в переносном смысле, и бежит вон из моего кабинета. Я ее спрашиваю, а она не желает со мной разговаривать.