Вызов
Шрифт:
Неожиданно девушка задрала нос машины, направляя пулемет в небо. «Пико-шпионы», — обреченно подумал я. Предупредить Мака никак не успевал. Над головой послышался стрекот его «пузыря», по земле пробежала тень. Анжела встретила хамелеона длинной очередью. Пули с грохотом прошлись по корпусу. Вертолет завертелся в воздухе, Мак потерял управление. По инерции «пузырь» продолжал движение к противоположному берегу, лежащему метрах в полтораста от меня. Анжела развернулась и рванула за постепенно теряющим высоту вертолетом Мака.
Тот пытался выровнять машину, но получалось плохо. «Пузырь» бросало вверх-вниз, болтало в разные стороны. Когда вертолет почти достиг противоположного берега, что-то окончательно вышло из строя, раздался громкий хлопок, что-то отлетело
Я был уже у воды, как только Анжела рванула за Маком, я бросился на берег. В спешке скинул сумку и прильнул к прицелу винтовки. Нет, так не пойдет. Прицел гулял, дыхание не восстановилось. Я положил ствол в развилку веток какого-то деревца. Другое дело. Самое время проверить работу оружейников Лискера.
Анжела зависла над лежащим у берега «пузырем» Мака. Вертолет частично ушел под воду, над поверхностью выступала только бронированная сфера кабины. Машина девушки была повернута «хвостом» ко мне, поэтому выстрел в охотницу я сделать не мог. А нанести серьезный урон вертушке на таком расстоянии было невозможно.
Анжела начала стрелять короткими очередями, явно издеваясь над Маком. Тот копошился за стеклом, по которому гремели пули. Погрузись вертолет в воду полностью, Мак смог бы мимикрировать и уплыть. Но не повезло. «Пузырь» охотницы смещался то к левой, то к правой открытым частям кабины. Мак перебирался в противоположные стороны. До поры до времени такая контригра получалась. К несчастью, вертолет лежал так, что перемещения охотницы не открывали уязвимую часть ее кабины и выстрелить я пока не мог. Написать Маку, чтобы он как-нибудь развернул машину? Не представлял, как он мог бы это сделать. «Пузырь» легкий, но не настолько. А под стволом пулемета…
На помощь пришла природа. Течение реки было не слишком быстрым, однако под напором воды вертолет Мака медленно разворачивался. Я с нетерпением переминался с ноги на ногу.
Анжела, увлеченная любимой игрой в кошки-мышки, обстреливала Мака. Про меня она совершенно забыла. После ее очередного маневра наконец-то показалась открытая часть кабины. Однако я решил дождаться следующего поворота, тогда профиль должен был открыться еще больше.
Я вспомнил академию. Сконцентрировался. Время замедлило свой бег. Дыхание выровнялось. Перекрестье чуть качалось, накладываясь на кабину висящего «пузыря». Вертолет медленно начал поворачиваться. Открылась незащищенная зона сбоку. Вот она, злая, растрепанная Анжела. Между нами больше нет бронированного стекла. Я задержал дыхание. Секунда. Перекрестье на голове. Плавно нажал на спуск.
SCAR слегка вздрогнул, посылая пулю на противоположный берег. Вместе с ним дернулась и Анжела, пуля нашла цель, внутренняя поверхность пузыря окрасилась брызгами крови. Но выстрела в голову не вышло, то ли недоработали оружейники, то ли я чуть сместил прицел во время выстрела. Девушка была еще жива. На некоторое время она потеряла контроль над вертолетом, но все же удержала его в воздухе и обратилась в бегство. Мне показалось, что одной рукой она зажимала шею. Я надеялся, что пуля попала в артерию. В панике Анжела не поняла, откуда был нанесен выстрел, и улетала вдоль реки. Я щелкнул переключателем и дал еще несколько коротких очередей по открытой кабине. Не был уверен, что попал. Вертолет вихлял, у охотницы явно были проблемы. Девушка смогла улететь метров на триста вверх по течению. Там пузырь плюхнулся в воду, подняв кучу брызг. Не прошло и минуты, как сфера скрылась под водой. ПеГГИ пока молчала. Может, девушка только потеряла сознание от боли или кровопотери? Тогда смерть вопрос времени. Захлебнется, истечет кровью, мне все равно.
С чувством выполненного долга я повернулся к вертушке Мака и увидел, как тот выходит из воды. Забравшись на берег, он обернулся. Я приветственно взмахнул рукой. Он ответил тем же и полез в информатор.
— Хороший выстрел! — послал он сообщение.
— Что есть, то есть! —
— Да, все хорошо! Следуй к точке. Времени осталось немного, долго ждать он не сможет!
Я не стал выпытывать подробности. Нет времени, значит, нет времени.
Я нашел брошенную сумку, отошел глубже в заросли и отправился к месту встречи, где мне должны были все объяснить. Прогулка сквозь перепутавшиеся ветки деревьев и прутья кустов не доставляла удовольствия и напоминала о дне, проведенном в «Отстойнике». Повезло, что сегодня не было дождя. А то пришлось бы снова принимать душ. В более комфортном костюме, но все же.
Все время пока шел, я поглядывал на историю событий. Хорошее настроение сначала сменилось удивлением, потом нетерпением, новости о смерти Анжелы все не было. В конце концов, я понял, что хороших вестей не дождусь и сосредоточился на карте. До отмеченного Маком места было уже рукой подать. Я увеличил масштаб и на карте появилось какое-то строение. Отметка Мака, что было довольно странно, стояла не на нем, а на воде. Кусты расступились, и я окакзался рядом с двухэтажным зданием. Наверное раньше это был речной портик или лодочная станция. Деревянные причалы почти не сохранились, из воды торчали в основном столбики-сваи, доски, их покрывавшие, давно сгнили. Лодки и прочее плавучее хозяйство отсутствовало, за исключением большого ржавого корыта, которое кто-то «пришвартовал», посадив на мель. Нос посудины уткнулся в высокий берег. Отваливающиеся куски краски вместе с ржавчиной говорили о том, что стоит она здесь довольно давно. Метка совпадала с этой развалиной.
Я недоверчиво посмотрел на здание, которое таращилось на меня пустыми глазницами окон, и подошел к носу посудины. С берега было видно, что кабина управления пуста. На палубе виднелась дыра, ведущая в трюм. Оторванная крышка люка валялась в стороне. Это не вызывало энтузиазма, но, похоже, место встречи было внутри.
С трудом оттолкнувшись от мягкого грунта берега, я прыгнул на нос посудины. Палуба жалобно заскрипела, в трюме подо мной посыпалась ржавчина. До люка было метра три, но мне мало улыбалось провалиться и наткнуться на что-то острое, поэтому я не спешил, тщательно проверяя прочность «пути». Наконец, я оказался у дыры. Трап казался целым. Я попробовал первую ступеньку на прочность и, убедившись в прочности, спустился вниз. Там оказалось не так темно, многочисленные дыры от ржавчины и отверстие люка давали достаточно света. Сойдя с последней ступеньки, я угодил в воду, на поверхности которой собралась грязная пленка. Я вполголоса выругался и полез за фонариком. Надеюсь, что Мак не ошибся с точкой. Тут мое внимание привлекло нечто, не вписывающееся в обстановку. Глаза вроде привыкли к полумраку, но разглядеть, что именно висит или стоит в дальней части трюма, я никак не мог. Я, наконец, отыскал фонарик в рюкзаке.
— Не нужно включать свет, Кори! — раздался спокойный голос. От неожиданности я чуть не подпрыгнул. От стены отделился человек, завернутый в какую-то «попону». Он поднял руки в знак дружеских намерений. Он подошел ближе, и я смог рассмотреть его лицо. На меня смотрел мужчина чуть старше 30, с небрежно подстриженной бородой и усами. Через левую бровь проходил глубокий шрам, продолжающийся на щеке. Глаз, скорее всего, был клонирован.
— Мак не с тобой? — осведомился он.
— Он будет позже, — ответил я. — Так сложились обстоятельства.
— Да, — сказал он, — спонсоры никому житья не дают… Я в курсе произошедшего, — торопливо пояснил он, — про Мака спросил, чтобы ты расслабился.
— Итак, кто ты такой? — спросил я.
— Меня зовут Ксавье. И я живу в Дохлограде.
— Иначе представлял жителя мегаполиса.
— Конечно, — улыбнулся он шутке, — я был человеком, принявшим Вызов, как и ты. И, к несчастью, слишком доверчиво отнесся к обещаниям и контракту. Получилось так, что я не мог вернуться в обычную жизнь, и остаться живым здесь было трудно. Я был приговорен. Я был не первым таким, и мне помогли. Меня спрятали. Нас ищут, но не очень активно, деваться все равно некуда.