Вызов

Снежная Александра

Нет, я, в принципе, и не надеялась на отсутствие проницательности у того, кто прикрывал арду спину, но на то, чтобы он ощущал мои эмоции на энергетическом уровне — никак не рассчитывала. Позабавившись моей растерянностью, тиррианец накoнец снизошёл до объяснений:

— Это особенность тиррианской расы — улавливать тонкие эманации. Мы очень чувствительны и восприимчивы к запахам, сильным эмоциям, вкусовым ощущениям и звукам. А потому у нас принято говорить друг другу всё, что думаем, честно и открыто. Не имеет смысла скрывать то, что твой собеседник и так чувствует.

Кажется, я начинала понимать причину

шокирующей прямолинейности Харда. Привычка — вторая натура. Похоже, у тиррианцев перед эйдерцами было огромное преимущество: они нашу ложь чувствовали, а мы их — нет.

— Простите меня, Зэд, — я отодвинула чашку маарджи в сторону, потеряв всякий аппетит. — Мне стыдно. Я не собиралась вас обманывать, и поверьте, не строю никаких коварных планов. Просто… Я скоропалительно вышла замуж за человека, о котором ровным счётом ничего не знаю, и теперь мне немного страшно. Я не представляю, чего от него ждать. Что, если он воспользуется ситуацией и…

— Глупости, ассанти, — резко перебил меня Зэд. — Грэй, конечно, не благовоспитанный тин, но подлецом и трусом тоже никогда не был.

— А при чём здесь трусость?

— Только трусы показывают свою силу тому, кто слабее, — ухмыльнулся мужчина, подвинул ко мне чашку с тарелкой и сурово приказал: — Ешьте, ассанти, иначе ничего вам больше не расскажу.

Я поняла, шантаж — это тоже тиррианская особенность, причём более действенная, чем обычная констатация силы, потому что, несмотря на отсутствие аппетита, пирог я всё же принялась жевать.

— Вот и умница, — пробасил Зэд, поощрительно наблюдая за тем, как я ем. — теперь — спрашивайте!

Кусок пирога едва не стал поперёк горла, и я, запив его маарджи, удивлённо уставилась на тиррианца. Вот так, просто? Спрашивать? Всё, что угодно?

— То личное, что может объяснить вам только Грэй, я открывать не стану, — словно читая мои мысли, упредил тиррианец. — А о том, что мы с ним пережили вместе, с удовольствием расскажу.

Ну, и на том спасибо. Я вздохнула и спросила:

— Так что за случай не позволил вашим родителям забрать рэя в вашу семью?

На лице тиррианца, как мне показалось, промелькнуло чувство вины, а уже через секунду он подтвердил моё подозрение.

— Можно сказать, в этом случае помешала моя глупость, — вздохнул Зэд. — Мальчишки часто совершают необдуманные поступки, за которые их родителям потом приходится отвечать и краснеть. Но жажды приключений у подростков, к сoжалению, это никак не усмиряет. Мы с Грэем угнали лайркроут — это летательный аппарат вроде вашего блэйкапа, только классом он будет повыше и возможностей у него намного больше. Нам, собственно, сам аппарат и не нужен был. Просто мы с Грэем поспорили. Он утверждал, будто запросто взломает защитную систему самого крутого лайкроута, а я говорил, что у него кишка тонка. Понятное дело, что я его тогда на «слабо» брал, Грэй ведь, в отличие от меня, семи пядей во лбу, да и родители его погибшие были разработчиками программ для охрaнных систем. Вот он и завёлся.

Лайкроут мы выбрали действительно крутой. Пробрались на стоянку самого богатого бизнес-центра. Ну, как пробрались… Грэй там везде камеры слежения и сигнализацию поотключал. Как потом оказалось, система эта считалась защищённой от взломов, из-за этого и весь сыр-бор разгорелся. А аппарат вообще принадлежал

владельцу центра, и в основе защиты его лайкроута стоял какой-то сложнейший алгоритм.

Так вот, с алгoритмом Грэй справился минут за семь. Дальше, конечно, линять надо было, а меня бес дёрнул внутрь машины заглянуть. А там… Никогда такой красоты не видел! А уж чтобы полетать на таком чуде!.. Короче, уговорил я Грэя сделать круг над зданием, поставить лайкроут на место и дать дёру.

— Вас поймали? — грустно усмехнулась я, понимая, что свой вылет и траекторию полёта дети вряд ли согласовывали с диспетчером.

Зэд кивнул и усмехнулся мне в ответ:

— Нас брали как матёрую банду: с оружием и парализаторами, тремя отделениями службы контроля, а когда поняли, что аферу провернули два сопляка, сильно удивились. Грэй приказал мне молчать, а сам всю вину взял на себя — думал, раз у него нет семьи, то и выплачивать штраф будет некому. Только не всё так просто оказалось. Взлом с проникновением на Гамма-Тиррионе — серьёзное преступление, и не важно, сколько тебе лет. за Грэем еще и четыре побега из приёмных семей числилось, плюс мелкое хулиганство. Как трудного подростка его определили в исправительное учреждение для мальчиков, меня поставили на учёт к психологу, поскольку посчитали неблагонадёжным и морально неустойчивым, а моей семье приcудили выплатить огромный штраф. Не знаю, чем бы всё закончилось, если бы в дело не вмешался владелец угнанного нами лайкроута. Он один во всей этой истории увидел то, чего не заметили другие, назвав пацана, который за семь минут решил сложнейшую задачу — гением, неогранёным алмазом.

Не знаю, сколько денег он заплатил властям и какие задействовал связи, чтобы получить над Грэем опеку, но уже через четыре дня охранники богатого господина забрали мальчика из закрытoй исправительной школы и привезли в тот самый центр, возле которого мы и попались законникам.

Поймала себя на том, что после этих слов выдохнула с облегчением — так прониклась историей несчастных мальчишек, но тут Зэд просто ошарашил меня неожиданным продолжением:

— Грэй сбежал оттуда на следующий день.

— Единый, зачем? — само собой вырвалось у меня.

Зэд рассмеялся и вдруг накрыл мои нервно сцепленные пальцы своей большой ладонью.

— Не волнуйтесь, ассанти. Всё закончилось хорошо. Через час охранники того господина нашли Грэя. У нас дома. В момент, когда моя бабушка кормила его крепсовой похлёбкой и пирожками.

— Егo поcадили под замок? — потерянно обронила я, вдруг испытав острую жалость к бунтующему ребёнку, чья вина была лишь в том, что он был одинок и не понят взрослыми.

— Нет, — мотнул головой Зэд. — Надо отдать должное опекуну Грэя за его мудрость и терпение. Он приехал следом за своей охраной, и у нас состоялся довольно серьёзный разговор. Без соплей и сахарных пряников. Жёстко и предельно честно. н объяснил, что если Грэй сбежит еще раз, его вернут в школу-интернат. Мои родители заплатят штраф, который этот господин уговорил судью не накладывать, поручившись за меня и мою семью. А потом он сказал одну очень правильную вещь: никто не выиграет от бездумного желания жить так, как ему хочется, но если рэю наплевать на людей, которые пытаются сделать для него что-то хорошее, то он может уйти прямо сейчас.