Вызов
Шрифт:
– Доброе утро, - я снова вздрогнула от звука женского голоса, - вы уже проснулись?
Я приподнялась. В кресле у моих ног сидела молодая женщина, читавшая журнал.
– А почему вы в темноте сидите?
– спросила я, пытаясь пригладить волосы одной рукой.
– Мне запретили включать свет.
На слабо поблескивающем журнальном столике стояли мои розы в вазе.
– Вас ждут в кухне. Проводить вас?
Она встала, отложив журнал. Ростом она была, наверное, с Эристава, и вся такая модельная.
–
– спохватилась я.
– Что вы, что вы, - испуганно заверила меня девушка - этакая темная блондинка типажа Пэрис Хилтон, - очень даже не помятое лицо.
Я посмотрела на нее с подозрительностью.
– Я не вампир, вам незачем меня бояться.
– Да-да, я знаю, меня Эристав предупредил...
Я рассмотрела укус на ее шее.
– Эристав вас обижает?
– спросила я прямо.
– Нет-нет, он очень хороший, никогда зря слова плохого не скажет...
Тогда чего ж ты такая запуганная, милая?..
– Пожалуйста, - вдруг зашептала она, близко-близко склонившись к моему уху, - будьте осторожны - он там не один, в кухне... У него там очень опасный гость. Не злите его, просто совет...
– Зеленоглазый друг с пирсингом в ушах?
– Да...
Понятно. Я этому зеленоглазому... Спокойно, спокойно.
В просторной кухне, куда привела меня блондинка, попивали коньяк Эристав и Мана. При нашем появлении разговор утих, лишь пристальный зеленый взгляд сверлил меня.
– Присаживайтесь, - усадила меня между вампирами девушка (как непривычно, когда кто-то женского пола выше меня ростом).
– Спасибо, доброе утро, - поздоровалась я.
– Доброе, Гайя, - отозвался Эристав.
Мана молчал, прихлебывая коньячок. Девушка тихонько скользила по кухне, шурша бумагой и позвякивая ложечкой. Поставила передо мной блюдечко. Я в это время смотрела на длиннопалую смуглую кисть Эристава, чуть постукивающую пальцами по стеклянной поверхности стола.
– Что молчишь, Гайя?
– спросил он.
– А ей сказать нечего, - за меня ответил Мана.
Я строптиво вскинула голову и уставилась на него.
– Отчего же, есть. Мы с Эриставом неплохо провели время ночью, попивая шампанское и болтая, над Днепром.
– Похоже, моя девочка отчаянно хочет поселиться в моей комнате без окон...
– начал Мана.
Дз-зынь! Все мы обернулись на блондинку. Дрожащими руками девушка собирала осколки чашки, предназначаемой, видимо, мне.
– Простите, - лепетала она, - я все соберу, извините...
– Да ничего страшного, - я встала и взяла в руки бумажные полотенца, начала вытирать разлитый чай.
– Кстати, - тягучий и ледяной, саркастичный голос Маны пугал меня, - вот заодно у Вероники можешь спросить, каково там.
– Мана, - укоризненный голос Эристава.
Руки девушки вздрагивают от слов зеленоглазого,
– Осторожно, не порежься, ты лучше веником смети. Веник есть?
Она отрицательно качает головой.
– Ника, - голосом Маны можно было травить крыс в метро.
Швыряя осколки в ведро, слышу ее судорожный вздох.
– Да, - шепчет она.
– Каково там, в комнате без окон?
– Больно. Страшно.
Я гляжу на Ману.
– Зачем ты это делаешь, Эмануэл?
– встаю, злость переполняет меня до краев.
– Если бы я не поехала вчера с Иваном и Сашей, то они могли набедокурить раза в три больше. Ты бы знал, что они вытворяли...
– Ты должна была сразу же позвонить Кимуре или мне.
– Да как?! Думаешь, с них бы сталось забрать у меня телефон и бросить в форточку?! Они вчера из-под носа у охраны унесли звезду мирового масштаба!.. Я должна была с ними поехать, обязана была!
Мана в ярости хлопнул по столешнице, и та чудом выдержала, даже не треснула. Вероника вскрикнула.
– Умукни, жено, клетва!
– закатил с досадой глаза - опять он нечаянно перешел на свой язык.
– Звонить! Киму! Или мне! Поняла?! И никак иначе! Ты, б...дь, думаешь, что самая умная, ага! Да ты ничем - ничем!
– не поможешь им и не остановишь их, сама только сдохнешь, может, или покалечишься!
– Не ори на меня!
– Так, все! Быстро заткнулись все!
– заорал Эристав.
– Ника!
– он встал, поднял сжавшуюся в комок девушку на ноги.
– Успокойся!
– Что, б...я, - коротко глянув на бедняжку, зло обращаюсь к Мане, - сломанные игрушки отдаешь младшему брату?
– Что?..
– нахмурился Мана.
Хрясь! Я влепила ему самую смачную и самую увесистую оплеуху на моей памяти. Ааа... Такого кайфа не получить даже пройдясь мимо заклятой подруги с Джастином Тимберлейком под ручку! От неожиданности Ману едва не сшибло со стула. Потирая щеку, он смотрел на меня так... Эристав в повисшей тишине предпочел оставить плачущую Нику и осторожно шагнуть между мной и Маной. Порой, позволяя себе небольшие такие удовольствия, я серьезно рискую. Некоторые расслабляются, поедая шоколад за чтением, а я вот отовариваю сверхсильного старого вампира...
Тот поднялся. Ника тоже попятилась за широкую спину хевсура.
– Гайя. Домой. Сейчас.
Что ж. Выбора у меня не было. Провоцировать его на разборку не хотелось, потому как мог вмешаться Эристав и могла быть вмешана Вероника, что мелко тряслась, уткнувшись в лопатку нашего защитника.
– Хорошо.
Я надела шубку и обулась, махнула на прощание Эриставу, уже в подъезде услышала его слова, обращенные к Мане:
– Брат, ты держи себя в руках, ладно?
Ответа мастера Левобережья я не услышала, и вот он, поправляя воротник, уже спускается следом за мной к лифту.