Вызовите ведьму!

Амери Анастасия

Джойс была в восторге, когда Сабрина призналась, что по-прежнему любит Корвана. Оставалось надеяться, что молодые люди пройдут реабилитацию и смогут жить спокойной жизнью.

Одна предприимчивая молодая юристка каким-то чудесным образом нашла того самого бездомного, чьи показания я когда-то видел в одном из дел по похищению ведьм. Шон Остин перед дачей показаний специально не употреблял Мяту Молли, из чувства справедливости. Казалось, он впервые в жизни поверил в собственную значимость.

Когда мое состояние

окончательно поправилось, нам с Джойс приходилось не раз убегать от надоедливых журналистов. И все же такой резонанс способствовал тому, что не только городские власти выписали мне приличную сумму кронтов в качестве премии за раскрытие части преступления, но и сами Пенгроувты отвалили почти пятьдесят тысяч только за то, что мы докопались до правды и помогли упечь за решетку настоящего убийцу их сына. Несчастные и сами стали жертвами манипуляций Боллсви. Уилл тоже пытался отплатить нам, но мы с Джойс пришли к единому мнению: его помощь куда ценнее того, что он мог предложить в денежном эквиваленте.

Единственное, что больше всего волновало не только полицию, но и нас — почивший в никуда Лекс. Он словно испарился на следующий день после той роковой ночи, послав Джойс посылку со всеми ее драгоценностями и запиской с коротким «прости». И в Крысином квартале, откуда я с большим удовольствием перевез Джойс в свою временную съемную квартиру, началась настоящая грызня за власть.

— Заседание было утомительным, — клубок пара вырвался изо рта Джойс, пока мы шли вдоль королевской набережной. — Особенно речь Боллсви.

Она чуть поморщилась. Неприятные воспоминания терзали не только ее, а многих, кто был так или иначе связан с той ночью. Дин отказался присутствовать на заседании, предпочитая душному помещению улицы Аркена в компании с фамильяром Сальмы. Сама девчонка и Монти сразу после финального слушания отправились в небольшой ресторанчик недалеко от здания суда, оставив нас с Джойс наедине. В ночь похищения моя ведьма так и не смогла до конца разорвать их магическую связь, а теперь, похоже, никому это уже не по силам. Связь не убила их, благодаря Джойс, но навеки соединила их жизненные силы.

Город молчал, будто наслаждаясь моментом, даже мобилей сегодня встречалось крайне мало. Аркен тихо укрывался легким покрывалом снега. Я открыл зонт, скрывая нас от пусть и красивых, но все же холодных хлопьев.

— Может, все же возьмем такси? Ты и так устала.

Джойс вдохнула полной грудью морозный чистый воздух и едва заметно улыбнулась карминовыми губами.

— Мне просто нужен свежий воздух, которого в Аркене и так в дефиците.

— Но…

— О, Ехидна, Майк, я беременна, а не больна.

Мы остановились, облокотившись о гранитный парапет, наблюдая за скованными льдом водами Ливоты. Единственное время года, когда главная река не источала миазмы городской жизни.

—

Кажется, мне стоит сделать тебе предложение, — пробормотал я, стряхнув в сторону реки скопившийся на зонте снег.

Джойс почему-то промолчала, и я повернулся к ней, только теперь заметив, что моя ведьма до этого шокировано изучала мой затылок. В ее чуть увлажнившихся глазах сияла целая мириада невысказанных мыслей и эмоций.

— Не хочешь? — медленно уточнил я.

— А ты?

Вопросом на вопрос. Очень честно. Пришлось почесать затылок и признаться:

— Хочу.

— Правда? — продолжила она допрос, бросая нечитаемые взгляды из-под ресниц.

— Конечно. Что за вопрос вообще?

— Ты ведь не хотел, — тихо отозвалась Джойс, опустив взгляд. — Когда рассказывал про Эссу, то говорил…

— Помню, — кивнул я и облокотился о парапет так, чтобы приобнять Джойс. Показалось даже, что это ее успокоило. Плечи ведьмы расслабились, взгляд потеплел, а я в очередной раз залюбовался ею. — Наверное, я уже тогда понимал, что мы не подходим друг другу, — признался я в том, до чего сам дошел лишь недавно.

Эсса ушла в декретный отпуск и сейчас, наверное, нянчила малыша. Наше громкое дело ее никак не зацепило, хоть она и пыталась пролезть в число кэпменов, ведущих расследование. Как ни странно, влияние на мужа в этот раз ей не помогло. Он будто прозрел на манию жены. Мы с мистером Уинтером пару раз пересекались в суде, он выглядел задумчивым и решительным, когда пообещал помочь мне восстановить репутацию, как только все уляжется.

— А в этот раз ты уверен в обратном?

Я вдруг громко рассмеялся, обнимая Джойс за немного округлившуюся талию. Снег начал падать еще более крупными хлопьями, но зонт словно скрывал нас от мира под своим куполом.

— Снова твои попытки выманить у меня признание, ведьма?

— Было бы неплохо, — она тоже широко улыбнулась и игриво шлепнула меня по груди. — В конце концов, я хочу нормальное, полноценное предложение.

Я склонил голову, признавая ее право. А потом вручил зонт Джойс, а сам опустился на одно колено прямо на тонкий слой снега.

— Джойс Коллинз, вы околдовали меня.

— Ну, да, давай обвиним во всем меня, — закивала она, состроив смешную гримасу.

Я широко улыбнулся.

— Придерживаюсь мнения, что на все нужна воля человека… или нелюдя. Чарам можно и нужно сопротивляться, если они навязаны. Но сейчас не тот случай. Я хочу быть очарованным, Джойс. Очарованным тобой.

«Вот же гадство. Не создан я для таких речей».

Мне было куда проще действовать, а не сочинять признания. Но я видел, как Джойс хотела этого. Хотела услышать о моих чувствах, которые я ни за что в жизни не описал бы словами. Ласками, поцелуями, когда мы оставались наедине — это уже привычнее, но словами?