Вздорная принцесса. Часть1
Шрифт:
В родном подворье конь Норманна поднял изящную крупную голову к небу, демонстрируя хозяину белоснежную звёздочку на лбу, и заржал. Шелковистая, выхоленная и вычесанная грива растеклась по шее, как распущенная коса красавицы.
Норманн соскочил с коня, отдал уздцы подбежавшему конюху, похлопал Бурана по крупу и оглянулся. Пригляделся к двум хихикающим, заметившим его служаночкам с кухни, которые таскали отходы животным.
Задрав подол юбки, чтобы он не испачкался, они бойко перепрыгивали через проплешины грязи под подтаявшим снегом. У одной в руках был таз с морковкой, у другой какие-то объедки. Заметив
Та, что была с морковкой, выглядела почище и посимпатичнее второй, и Норманн подозвал её к себе пальцем. Девушка округлила глаза и состроила гримасу подружке, которая с завистью смотрела вслед той, что сейчас спешила к Его Величеству.
– Ваше Величество, – присела девушка в реверансе, ненароком распахнув шаль на груди, и взору Норманна предстал вырез платья, приоткрывавший ложбинку аппетитной пышной груди.
Ого, какой улов! Норманн мужским взглядом прошёлся по фигуре девушки. А там было на что посмотреть. Все выпуклости, что должны быть, присутствовали, а талия и запястья рук были трогательно тонкими и хрупкими.
– Поднимись, – разрешил Норманн, и девушка выпрямилась, кокетливо стрельнув в него серыми бездонными глазами.
Красивая!
– Как тебя зовут? Что-то я тебя раньше не видел, – обратился к ней Норманн.
– Уна, Ваше Величество. Я на кухне работаю. Полгода как.
– Морковку лошадям несла? – ласкал фигуру девушки глазами Норманн.
– Да, Ваше Величество, – скромно потупила глазки служанка, заливаясь румянцем от его откровенного взгляда.
– Мой Буран только что вернулся, и ему не досталось морковки. Считаю, это несправедливым. А ты как думаешь?
– Согласна, Ваше Величество, нельзя обижать такого… жеребца, – проговорила девушка и вспыхнула как маков цвет.
– И я так думаю. Пойдём покормим моего жеребца? – предложил он девушке и сделал приглашающий жест рукой вперёд.
Девушка согласно склонилась в реверансе и посеменила на конюшню впереди него, активно вихляя бёдрами, чтобы ещё больше завлечь Норманна.
Норманн накинулся на девушку сразу, без прелюдий и поцелуев. Таз с морковкой полетел в одну сторону, шаль служанки в другую. Его желание и интерес, который возник при виде хорошенькой служаночки, вдруг куда-то исчез, когда он притянул её к себе. В нос забились кислые запахи кухни, прогорклого масла, капусты и лука.
Девушка, похихикивая, неумело тыкалась влажными губами в его лицо и шею, и это было неприятно. При том что Норманн не был брезглив – брезгливым не выжить в военных походах и не стать воином – он ценил и комфорт, и приятные ароматы, и искусные ласки. Он никогда не довольствовался малым, как другие. Ему всегда нужно было больше. В этом была его разница с остальными воинами, и именно поэтому он всегда имел больше, чем кто-либо. А не потому, что он был королём.
Норманн задрал юбки служанке и развернул её задом, чтобы она перестала тыкаться в него своим влажным ртом. Он вообще пожалел, что взял её. Но было бы странно остановиться на полпути.
Только никакого удовольствия он не получил.
Оправив девушке юбку и развернув к себе, он сунул ей в руки пару золотых:
– Ты можешь обратиться к Брунхильде, лекарке в седьмом доме по Овощной улице торгового квартала, за зельем
Конечно, денег было намного больше, чем стоило зелье, но Норманн не скупился, чтобы порадовать девушек. Пусть купит себе ещё какую-нибудь безделушку, чтобы утешиться. Потому что вряд ли Норманн ещё раз приблизит её к себе. Ему не понравился её запах и её неопытность.
Захотелось свежатинки и получил разочарование. Он каждый раз задавался одним и тем же вопросом: почему, если у него уже есть несколько удовлетворяющих по всем параметрам искусных любовниц, его всё равно толкает покрыть новую девушку, словно раз за разом захватывая новую крепость?
А, может, это и есть ответ? Его отец, как и окружавшие его воины, так и относились к женщинам – как к бастиону, который нужно обязательно взять. Проблема лишь в том, что павшей крепости войско несёт потери и разрушения, оставляя за собой плач убитых горем женщин и детей. И сравнение это было уместно и тут: женщины после любовных утех искали внимания, на что-то надеялись, потом страдали… Он это видел на примере своей матери, жён рыцарей, их любовниц и просто использованных девок, которым не хватило ума не залететь.
Вот и у матери он застал сцену, когда она утешала красную и опухшую от слёз служанку. Едва он зашёл в покои, мать отпустила её, и та юркнула в дверь, бросив перед этим страдальческий взгляд в его сторону.
Мать вздохнула и с упрёком посмотрела на сына. Тот даже не стал скрывать раздражение, предчувствуя очередную отповедь. Потянул за ворот жабо, под которым чесалась отрастающая в бородку растительность на шее.
– Норманн, сын мой, – как и предполагал, наставительным голосом начала мать, – вам пора серьёзней относиться к статусу монарха самого большого и сильного королевства в мире. Брюхатить служанку за служанкой, фрейлину за фрейлиной – простительно для… Да ни для кого не простительно! – воскликнув, показала эмоции королева-мать. – А для короля тем более.
– Я всех отправляю за снадобьем от залёта. А дальше это уже их выбор, – раздражённо процедил Норманн. – Служанкам даю денег. И если они выбирают купить себе на них ленты и бусы, то что я могу сделать – влить в них зелье силой?
На лице королевы отчётливо виднелся ответ, что ему надо сделать – кое-что завязать узлом. Но королева была слишком воспитана, чтобы давать такие советы, а потому дала другой:
– Жениться тебе надо, сын мой. И делать законных наследников одним за другим, если так неймётся. Не за горами война, какой-то выскочка Маркус стоит на пороге твоего дома – а ты не женат и без наследников!
Мать выпалила это зло и эмоционально. Потому что тема для обоих была опасная, как красные флажки для волка.
– Ма-ма-а-а, – простонал Норманн. – Опять ты за своё…
– Опять! И не отстану от тебя, пока не скажешь «да»!
Королева-мать даже вскочила и заходила, меряя комнату взволнованными шагами.
– А я тебе уже отвечал, – лениво высказался Норманн. – Делаем королём умного и ответственного Ульриха, меня – военным советником и главой армии. Ульрих выполняет все твои требования: женится, рожает, повелевает и слушается тебя. А я веду свободный, разгульный образ жизни, которым меня всё время попрекают, и провожу время в походах, как можно меньше попадаясь всем на глаза.