Взгляд Горгоны
Шрифт:
– Моя предыдущая невестка по крайней мере вела себя по отношению ко мне достаточно почтительно, – ответила своим хорошо поставленным голосом Римма Алексеевна.
– А я веду себя непочтительно. Господи, когда это наконец закончится?
– Когда я умру, – коротко отрезала старуха, – ты меня в могилку сведешь и успокоишься. И не нужно так кричать.
– Я раньше вас умру, – вздохнула Виктория, – вы же знаете, что мне нельзя нервничать.
– Ну так и не нервничай, – рассудительно ответила
Дронго старался не шуметь, чтобы они не узнали, что он в каминном зале.
– Что? Что вы от нас хотите? – почти истерически спросила Виктория.
– Ничего не хочу. Я только считаю, что твой муж обязан помогать своему младшему брату. И не нужно так кричать.
– А он не помогает? – снова спросила супруга Горбовского.
– Нет, не помогает, – ожесточенно ответила Римма Алексеевна, – ты ведь знаешь, что у Аркадия нет приличной работы. Ему сорок три года, а он все еще кандидат наук. В его возрасте люди уже давно работают директорами институтов. Если бы Роман хотел, он бы давно сделал своего брата директором института.
– Что вы такое говорите? Как он может сделать своего брата директором института? Там директор – доктор наук, член-корреспондент Академии наук. Разве можно его сравнивать с Аркадием Андреевичем?
– Ты ничего не знаешь, поэтому и не говори, – отрезала старуха, – мой Аркадий не хуже других. Сейчас время такое. Все можно сделать. И если бы Роман захотел, его брат давно бы и диссертацию защитил, и директором стал. Сейчас и докторскую купить можно, никаких проблем нет.
– Вы хотите, чтобы Роман купил ему докторскую? Ну какой же тогда из Аркадия Андреевича ученый?
– Получше многих других. Он два раза за границей работал…
– Так ведь это Роман его туда посылал.
– Ну и правильно делал. Раньше он больше заботился о своем брате. А сейчас нет. Ты посмотри, в каком виде ходит Аркадий. И машина у него сломана…
– Он ведь ударил свою машину, которую ему подарил Роман, – напомнила Виктория, – в пьяном виде ударил.
– Откуда ты знаешь, что в пьяном? Это все разные слухи о моем сыне распускают сплетники. Он в тот день вообще не пил. И милиция подтвердила, что он не пил.
– Это Роман справку сделал, чтобы Аркадия не посадили…
– Хватит, – сурово сказала старуха, – ты еще обвинять будешь моего сына в уголовном преступлении. Я тебе говорю, что у тебя ничего не выйдет. Ты не сможешь поссорить двух братьев. И Роман всегда будет моим сыном. Ты меня слышишь?
– Конечно, будет. Разве я спорю…
Она не договорила. Сверху спускался Горбовский. Он был в светлых джинсах и темной майке. Услышав голоса споривших, он спросил:
– О чем вы спорите?
– Твоя жена очень сожалеет, что не посадили в тюрьму твоего брата
– Когда я такое говорила? – изумилась Виктория. – Ну знаете, Римма Алексеевна, даже моему терпению может прийти конец.
– Она мне угрожает, – сказала старуха, показывая на свою невестку, – я не могу спокойно жить в этом доме. – Она повернулась и вышла из гостиной, направляясь в сад.
– Напрасно ты так с ней, – мягко сказал Горбовский, обращаясь к супруге, – она пожилой человек.
– Она еще простудится на моих похоронах, – возразила Виктория, – ты знаешь, что у меня больное сердце, но такого я даже не могла себе представить. Сегодня она набросилась на меня с обвинениями, что мы не помогаем твоему младшему брату. Я этого долго не выдержу.
– Она беспокоится за Аркадия, – возразил Горбовский, – это нормально. Не нужно делать из этого трагедию. В конце концов, они не так часто бывают у нас дома.
– В последнее время довольно часто, – возразила она, – хотя мне действительно все равно.
– У нас дома посторонний, – напомнил Горбовский, – ты не знаешь, куда он пошел?
– Не знаю. Наверно, встретил твоего брата, и тот утащил его куда-нибудь пить, как обычно, – ядовито сказала Виктория.
– Почему ты так не любишь Аркадия?
– А почему я должна его любить? Типичный неудачник, уже восемь лет пытается сделать докторскую диссертацию. Почему я должна к нему относиться по-другому? Все его пьяные выходки действуют на меня сильнее, чем постоянные упреки твоей матери.
Она повернулась и вышла из гостиной. Горбовский тяжело вздохнул и отправился следом за ней. Дронго подумал, что первый раз в жизни он так опасался, что его заметят. Неприятно быть втянутым в семейные разборки, тем более если ты случайно оказываешься в эпицентре подобного скандала и впервые попадаешь в чужой дом.
Дронго вышел из каминного зала и обнаружил спускавшегося вниз молодого человека, также похожего на Горбовского. У него было красивое лицо, озорные карие глаза, ямочка на подбородке. Молодой человек был одет в светлые брюки и светлую тенниску. Он спускался вниз и, увидев незнакомца, улыбнулся.
– Добрый вечер, – сказал молодой человек, – это вы сегодня наш гость?
– Ага, – кивнул Дронго, – а ты, наверно, Антон?
– Правильно, – ответил молодой человек, – и как вас зовут?
– Меня называют Дронго, – ответил он.
– Не может быть, – присвистнул молодой человек, – это вы тот самый эксперт Дронго, о котором рассказывают у нас в институте?
– Не знаю, о чем говорят у вас в институте, только я иногда даю консультации и советы. Я не думал, что меня знают и в вашем институте.