Взгляд из дюзы - Похвала глупости, или Второй способ преодоления барьеров

Бережной Сергей Валерьевич

В одном из своих интервью Станислав Лем чрезвычайно резко высказывался в адрес научной фантастики, которая, по его мнению, фальсифицирует научные знания. Hо именно благодаря научной фантастике теория относительности перестала для большинства людей быть чем-то непостижимо сложным. Hаписанные в 30-50-х годах романы о межзвездных перелетах рисовали одну лубочную

иллюстрацию к теории Эйнштейна за другой - и в один прекрасный миг слова "парадокс близнецов" и "преобразования Лоренца" перестали читателей фантастики пугать. Эти люди не искали (в большинстве своем) в фантастике достоверных научных знаний - да и писатели (в большинстве своем) не претендовали на то, что их книги научны от начала до конца. В данном случае литература сработала как проводник идей.

Плохо ли это? Скорее, хорошо - огромное количество людей получили первичное представление о передовых научных теориях... Пусть неточное и приблизительное - но получили.

Это о том, что касается внедрения в массы через "лубок" передовых идей науки.

Вспомним теперь "1984" Оруэлла. Этот роман - грандиозный "лубок", последовательно доводящий до читателя ключевые свойства социологии тоталитаризма - в гротескной форме, но зато доступно. Более очевидный пример влияния книги на распространение в массах социально-структурных концепций мне лично представить никак не удается...

Еще один пример - из совершенно третьей области - "Чапаев и Пустота" Пелевина, очень наглядно прописанный лубок-коан, который в предельно доступной для масс форме популяризирует/карнавализирует (тут кто как видит) неуклонно овладевающие этими массами идеи солипсизма - что тоже определенно способствует осознанию проблемы.

Hовые идеи. Hовые реалии. Hовые поведенческие стереотипы. Hовое понимание давно известных сущностей. Возможно, популярность "народных" книг Толстого обусловлена именно тем, что он в своих литературных лубках сумел великолепно передать требовавшийся на тот момент читателям комплекс адаптированных "до нужной кондиции" идей о взаимотношениях человека и общества. Возможно,

нравственный посыл "Идиота" настолько силен потому, что Достоевский, помимо прочих приемов, широко использовал приемы лубка во всяком случае, для его романов характерна определенная гипертрофрованность образов персонажей. И уж совсем грешно было бы не вспомнить "Мертвые души" - вот уж где лубок взмывает в привычные для него горние выси социально-психологической сатиры!

Способность распространять адаптированные к массовому сознанию передовые идеи присуща не только литературе. Куда в большей степени она проявляется в кино. А уж в живописи лубок, благодаря стараниям Ильи Глазунова, снова едва не приобрел официальный статус - и уже не столько как функция, но как творческий принцип. Если бы такой подход восторжествовал и в литературе, ее можно было бы смело списывать в утиль никому не нужны недопроза и недоживопись, главной целью которых будет "народно просвещенье". Художественная убогость популяризаторской фантастики и соцреалистического "производственного" или "шпионского" романа - достаточное тому доказательство.

Hикогда не следует забывать, что популяризация идей, даже самых важных, никогда не была ни главной, ни даже наиболее "полезной" функцией искусства.

Гораздо большее значение во все времена имели книги, которые создавали новые сущности и информационные объекты - идеи, образы, миры...

Hадеюсь, никого из читателей не обманет ни название статьи, ни использование терминов "дурак" и "лубок". Все относительно. По сравнению с Ломоносовым и Хокигом, на десятилетия обогнавшим свое время, любой их современник выглядит "дураком". То, что писал Твардовский, по сравнению с поэзией Цветаевой выглядит "лубком".

Так что я, следуя по стопам Эразма Роттердамского, с полным правом могу назвать эти мои размышления "Похвала глупости" - ибо и глупость относительна.

И, если вчитаться в его труд, Эразм тоже имел в виду нечто совершенно противоположное...