Взгляд на звёзды
Шрифт:
— Ты считаешь, я не права?
— Ты — взрослая девочка, Саша.
Тёрнер с благодарностью кивнула.
— Бабушка с дедушкой не обижаются из-за истории с маминой могилой?
— Забудь. Ты же знаешь, для них главное, чтобы с тобой всё было в порядке. Мама о тебе спрашивает каждый день. Хотела приехать сюда. Но я не позволил. «Я тут проведывала внучку в тюряге» — не самая лучшая история для чая с подругами.
— Да уж.
— Значит, ты теперь перебираешься в Бразилию? Небось, и Энди с собой позовешь?
— Я только минуту назад узнала от тебя о том, что вообще выхожу
— Ну прям уж таки.
— В общем, дай мне пару дней, Дюк, чтобы прийти в себя.
— Тебе стоит быть осторожной, Саша. Наш мир за этот месяц очень сильно изменился. Твоё имя теперь на слуху у всего человечества. У тебя могущественные враги. А насчёт друзей… лучше подумай дважды, прежде чем причислять кого-то к этой категории. Политика — грязное дело. Большой бизнес — ничем не лучше.
— Я угодила в политику случайно, Дюк, и не собираюсь в ней задерживаться. Как и в большом бизнесе. Пусть ими занимаются те, кому это по душе. А я — займусь тем, что умею получше.
— Удачи тебе в этом, mon sher.
Международный аэропорт Страсбург-Энтсайм, Эльзас, Франция
10 июля 2120 года. 19:25 по местному времени (17:25 по Гринвичу)
Передача семерых освобожденных из-под ареста людей французскими органами правопорядка представителям бразильских властей проходила на лётном поле страсбургского аэропорта с пафосом, достойным обмена шпионами во времена Холодной войны. Дорогу из тюрьмы Саша провела в одиночестве, в наручниках, на заднем сиденье правительственного аэромобиля с тонированными стёклами, который доставил её прямо под трап гиперзвукового военно-транспортного самолёта с эмблемой в виде короткого золотого меча с крылышками — гербом бразильских военно-воздушных сил — Forca Aerea Brasileira (FAB). Лишь на лётном поле, по знаку строгого сотрудника французского Министерства юстиции, жандармы наконец освободили её.
— Как вам французские каникулы?! — перекрикивая шум двигателей, прокричала Саша, обращаясь к Арни Дипвеллу, Герте Вебер и Паоло Герреро, которых вывели из соседнего аэромобиля.
За этот месяц они не виделись ни разу.
— В Кэмп-Лежен кормили даже хуже, — отшутился Арни, упомянув знаменитую военную базу Корпуса морской пехоты США.
Как и полагается «морскому котику», Арни не терял присутствия духа.
— Да, не так уж плохо, — пробурчала суровая немка. — Если не считать того, что мои побратимы из GSG 9 будут подтрунивать надо мной до конца дней на встречах ветеранов. Подумать только — угодить в засаду к бездарям-лягушатникам из GIGN! Мы на учениях всегда делали их в одну калитку.
Вскоре Саша увидела и Сая с Фордом. По иронии судьбы их вывели из одной и той же машины, вместе с Ленни Картером. Кореец бросил на Сашу быстрый взгляд и коротко кивнул. Она ответила тем же. Тёрнер понимала, что человек, отсидевший месяц в тюрьме из-за бескорыстного желания помочь ей, заслуживает большего, чем просто кивок. Но сейчас было не место и не время.
Форд, пересчитав взглядом своих
«Не сомневался, что босс не оставит тебя на произвол судьбы? Или просто строишь уверенную мину по своему обыкновению?» — взглядом спросила у него Саша. Тот в ответ улыбнулся одними краями губ — так, чтобы это могла заметить лишь она. Было время, когда эта улыбка пробуждала в ней определённые чувства. Возможно, их отголоски бродили где-то в памяти до сих пор.
Французская жандармерия явно постаралась очистить лётное поле от нежелательных лиц. Ни одного представителя СМИ не было видно даже на горизонте, не исключая даже журналистских дронов в небе.
У трапа самолёта их ждала небольшая делегация во главе с важным бразильским дипломатом. Глаза Саши расширились от удивления, когда она увидела в рядах этой делегации не только Марию Гизу (столь же раздражающе безупречную, как и во время их первой встречи), но и Джилл. Узнать подругу, впрочем, было сложно. И дело было не только в том, что она скинула килограмм пятнадцать (Саша ещё помнила Джилл в те времена, когда та поддерживала себя в хорошей форме). Она была одета, причёсана и накрашена так, что если бы Саше её представили как какую-нибудь большую шишку из дипведомства, та бы легко поверила. Изменился даже её взгляд — был теперь уверенным и полным самодовольства.
Было довольно легко связать эту метаморфозу с тем, что Джилл стояла рядом с Марией, будто они подруги, а также с тем фактом, что за последний месяц Джилл дала, наверное, с сотню интервью и комментариев об обстоятельствах своего похищения, в каждом следующем из которых в её голосе прибавлялось уверенности, а в рассказе — подробностей. «Орион» выдвинул против неё обвинение во лжесвидетельстве и иск о защите чести и достоинства с требованием об опровержении и многомиллионной компенсации. Однако Джилл это, кажется, не смущало.
При виде Саши Джилл улыбнулась и, плюнув на официоз, радостно помахала ей рукой. «С тобой мы ещё поговорим» — подумала Тёрнер, улыбнувшись подруге.
— Согласно договорённости, мы готовы принять этих людей на борт, — сообщил глава бразильской делегации с натянутой радушной улыбкой.
Представитель французского Министерства юстиции хмуро кивнул. По его знаку жандармы, которые до этого момента продолжали слегка придерживать арестантов за плечи, отпустили их. Почувствовав свободу, пленники вначале неуверенно огляделись по сторонам, и лишь затем — осторожно двинулись в сторону трапа.
— Прошу представителя ООН подтвердить, что оговоренные семь лиц освобождены из-под стражи и переданы бразильской стороне согласно договорённости, достигнутой в Каракасе, — обратился глава французской делегации к старшему из маленькой группки людей, стоящей чуть в стороне.
— Подтверждаю. Благодарю обе стороны за сотрудничество, — ответил международный наблюдатель. — Не соблаговолят ли руководители делегаций символически пожать друг другу руки? Для отчётности полагается сделать официальное видео.