Взгляд в прошлое (фрагмент)
Шрифт:
— А я полагала, что уже ответила на него. Разумеется, я пытаюсь изменить будущее. — Ее голос вновь приобрел настойчивость, точно она стала адвокатом, пытающимся убедить судью в истинности своих доводов. — Нам так не хватает дальнейшего продвижения там, где мы добились немалых успехов. Когда свернули лунную программу…
Макгрегор простонал, а Пит ощутил набежавшую волну ярости. Ему очень не хотелось ей верить, но эти слова, увы, очень хорошо вписывались во все уже сказанное.
Он заставил себя вслушиваться в то, что она говорила:
— По
— Кроме того, вы приправляете их своими знаниями, — заметил редактор.
— Разумеется. Среди тех, кто читает научную фантастику, поразительно много инженеров и ученых; ныне это утверждение гораздо справедливее, чем в мое время. И если из моих «рассказов о ближнем будущем» они позаимствуют идею-другую и воспользуются ими сейчас, а не… думаю, вы меня поняли. И я стараюсь как можно точнее описывать всевозможные устройства и технологии.
— Используете фантастику для спасения мира? — усмехнулся Макгрегор. — Мне очень не хочется такое говорить, но вам не кажется, что это несколько наивно?
— Если не сработают идеи, то что тогда? — взорвалась Мишель. Редактор снова хмыкнул.
После затянувшейся паузы Пит набрался решимости и спросил:
— Ну, и как?..
— Я еще не потеряла надежду. Вы действительно желаете узнать больше?
— Гм… пожалуй, нет, — ответил Пит и задумался, насколько искренним стал его ответ. Скорее всего, да. Знание того, что ждет впереди, слишком напоминает утрату свободы воли, и он даже вздрогнул, представив, какую тяжесть Мишель Гордиан взвалила на свои плечи.
Должно быть, Макгрегор подумал о том же, потому что спросил ее:
— Чем я могу вам помочь?
— Лучше всего тем, если забудете, что вообще сюда приезжали, — отрезала она. — И еще, очень вас прошу, не проявляйте снисходительности к моим рассказам. Если они окажутся недостойными прочтения, то всем будет наплевать, содержат ли они нечто толковое.
Макгрегор по-волчьи оскалился:
— На сей счет не волнуйтесь. Если я начну печатать недостойные публикации рассказы, то мой журнал разорится, и мне придется или голодать, или отыскать себе честный способ зарабатывать на жизнь.
— Что ж, честный ответ, — скорчила она гримаску редактору, и, шагнув мимо Пита, открыла дверь, выводящую в обыденный мир 1953 года.
— Извините, — пробормотал Пит по дороге к дому, и, достав сигареты, жадно затянулся. Заметив неодобрение на лице Мишель, он продекламировал:
Из зелий всех страшней табак —
Опасней бешеных собак.
Тебя он сделает худым,
И улетит здоровье в дым,
Когда ты куришь молодым. Но я
— Значит, вы дурак, — прокомментировала она, но все же дождалась, пока он не придавил окурок каблуком.
Едва они оказались в доме, Макгрегор с чувством произнес:
— Надеюсь, никто не станет со мной спорить, если я скажу, что нам всем не помешает выпить. Мне очень сухой мартини, если у вас есть все необходимое.
— Я перемешаю вермут, когда брошу в бокал вишенку, — пообещала она. — А что вам, Пит?
— Не откажусь от еще одного пива.
Она протянула ему пиво, смешала коктейль для редактора и джин с тоником для себя. Макгрегор осторожно отпил.
— Ну, как, годится? — спросила она.
— Скажу, когда мои глаза разойдутся, — выдохнул он, но бокал быстро опустел.
Покончив с этим, он торопливо попрощался с хозяйкой. Пит подумал было, что ему хочется обсудить с ним события столь поразительного дня, но Макгрегор по дороге к мотелю почти все время молчал. Наконец Пит не выдержал и спросил:
— В чем дело, Джим? Никогда не видел, чтобы ты приканчивал стакан настолько быстро, да еще молчал так долго.
— Ты ведь не очень-то приглядывался к ее книгам, верно?
— Нет. А что?
— Лучше бы я этого не делал. — Макгрегор сделал долгую паузу. — Одна из них называлась «Мемориальная антология Джеймса Макгрегора».
— «Мемориальная…» О, Джим!
— Вот именно. Приятно, наверное, знать, что тебя так высоко оценят.
Пит мог лишь восхищаться выдержкой редактора. Даже преступник, которому грозит газовая камера, может надеяться на отмену приговора; этот же приговор, хотя и с неопределенной датой исполнения, обжалованию не подлежал. Помедлив, он все же спросил:
— А ты… не посмотрел на дату публикации?
— Черта с два! — буркнул Макгрегор и почти дословно повторил мысль, вертевшуюся в голове у Пита: — Этот факт из будущего мне не очень-то хочется знать, спасибо большое.
— И что ты теперь станешь делать?
— А чего ты от меня ждешь? Разумеется, полечу обратно в Нью-Йорк и стану выпускать журнал дальше. Ничего другого я делать не намерен. — Он выудил из кармана бумажник и порылся в нем. — Где этот номер, по которому в «Транс уорлд» можно заказать билет? Ага, вот он… Мичиган 8141. Надо будет позвонить, когда вернемся в нашу хибару.
Они уже сворачивали на стоянку перед мотелем, когда Пит задумчиво произнес:
— Судя по словам Мишель, в будущем все будет не столь просто — или хорошо — как я надеялся.
Макгрегор рассмеялся:
— Помнишь фразу, которую де Камп вложил в уста одного из своих персонажей? Что-то вроде: «Если правдивый путешественник вернется из рая, то он обязательно скажет, что его привлекательность сильно преувеличена.»
— Что ж, может, и так. И все же мне не жаль, что она пытается немного подправить будущее. Представить только, добраться до Луны, а потом свернуть космические программы. Идиоты!