Взхоббит против тьмы
Шрифт:
– Кто-то рас-скач' ик! раскачивает... Средне-земелье, Полка. .. Какое-то страшное зло... Раскач-чивает... Чуст'вешь как земля колыбается, а? Ролл-генштандарт.
Сказав это гном, рухнул на землю и тут же захрапел.
– Ролл-генштандарт? Что он имел в виду?
– изумленно захлопал глазами Полка.
– Ролл-ггенштандарт? О, это древняя гномская легенда!
– сказала Крохотуля, усаживаясь рядом и начиная тренироваться в сборке-разборке своей снайперской винтовки.
– Когда-то давным-давно... ну, короче, так давно, что еще не было даже приличных видеомагнитофонов, великий гном по имени
– Ух ты!
– выдохнул восхищенный Полка.
– И где это ты научилась так здорово врать?
– У меня - талант с рождения, - ответила Крохотуля.
Глава 13. Нежданная встреча. Врата.
Парой дней спустя (или что-то вроде того) путники вошли в Преддверье. Так называлась узкая долина, окруженная с трех сторон горами. Гор не было только на западе. На западе была мощенная желтым кирпичом дорога на которой зоркий глаз взхоббита то и дело находил собачьи какашки.
– Вон там, - показал взхоббиту Торкин.
– Стояла когда-то сторожевая вышка Хлитор, что на гномьем языке означает "та, которая зрит у Преддверья"...
– Выразительный язык, - кивнул Полка.
– А это что такое?
– Белые дубы. Эти священные деревья были высажены по обочине дороги и волшебной силой своей охраняли врата Моргии. Сейчас, как видишь они сморщились и высохли...
– Почему?
– Почему? Эгхм... Пологаю, лучше спросить об этом у Гумбли-Хумбли или у Пимпли. Они родом из Моргии, так кому знать об этом лучше, чем им самим?
Взхоббит поддал газу и пристроился рядом с Пимпли.
За время путешествия Полка хорошо узнал всех своих спутников (некоторых даже несколько больше чем хотелось) и испытывал к веселому Пимпли симпатию.
– Пимпли, а почему белые дубы вдоль дороги высохли?
– спросил взхоббит.
Пимпли раскатисто хохотнул, пару раз сплюнул в сторону Хрю-хрюндли, который отреагировал недовольным ворчанием. и, потрепав свою рыжую бороду, ответил такими словами:
– Нас постигло большое насчастье, о юный взхоббит. Все наши садовники погибли, нажравшись быстрорастворимого сока "Ябли", а времени на обучение новых садовников у нас не было. С востока пришла дубогрызная древоедка и погрызла все священные дубы. Нынче безмолвными стражами стоят они у дороги и только ветер, гуляющий меж их узловатых стволов, поет печальную песню о ста восьми гномах-садовниках и запоре кишечника...
Полка прислушался, но никакой песни не услыхал и решил, что последняя фраза была всего лишь поэтическим оборотом.
– Врата!
– воскликнул Хрю-хрюндли с тем выражением с которым когда-то безымянный матрос из команды Христофора Колумба воскликнул "Земля!"
–
– дружно завопили гномы. Даже старый Радован Карагозис, который в предыдущей главе не произнес ни одного слова, пробормотал нечто одобрительное.
Мотоциклы были брошены и позабыты, а гномы помчались прямиком к серой скучной, абсолютно плоской скале. Подойдя ближе Полка увидел, что вся скала исцарапана какими-то тонкими линиями.
– Это знаменитый магический рисунок, который видели Гэндалев и Фродко Одноухий?
– полюбопытствовал взхоббит, оглядывая внезапно притивших гномов.
– Нет!
– резко ответил Торкин и судорожным движением выхватил "Гэндалеву зажигалку".
– Это нечто странное, чуждое и непонятное, оставленное когтями невиданного существа.
Рейнджер ахнул.
– Как же так?
– Вот так, - ответил Торкин.
– Эй, Пимпли, как сюда войти?
– Потяни за тот шнурок, справа, - посоветовал Пипмли.
– Сам тяни, - огрызнулся подозрительный Торкин.
– Это всего лишь колокол, - покачал головой Пимпли.
– Он оповестит жителей Моргии о нашем прибытии и они придут сюда и откроют ворота.
– Вот ты и тяни.
– Трус!
– воскликнул Гумбли-Хумбли.
Он подошел к Вратам и дернул за шнурок. Шнурок оборвался.
– Я не верю своим глазам!
– воскликнул Гумбли-Хумбли.
– Этого не может быть!
– Боюсь что в Моргии что-то неладно, друзья!
– воскликнул рейнджер. Не повернуть ли нам назад?
– Оно выползло из Врат, - внезапно заговорил взхоббит.
– Прямо вот отсюда. Не знаю что эта Тварь делала в Моргии, но не думаю, что какие-то приятные вещи. Я чувствую злобу и темную ненависть... Оно оставило эти царапины на Вратах - свой автограф и предупреждение нам, тем, кто захочет попасть в Моргию...
– Ни хрена себе!
– ошарашено вздохнул Торкин.
– Ты здоров, брат взхоббит?
– Да. Это просто так... Драматический монолог, - смущенно захихикал Полка.
– Видели бы вы свои глупые рожи...
– Попал пальцем в небо, волосатолапый, - покачала головой Крохотуля. Я изучила следы. Все было точно так как ты говоришь.
– Она права, - кивнул рейнджер.
– Я лучший следопыт отсюда и до самого Гон-Дыра и если вым нужно мое экспертное заключение, то...
– Заткнись!
– крикнул Торкин.
– Нам, гномам, надо посовещаться.
Полка потихоньку отошел в сторону, чтобы отлить.
Потом он выглянул из-за скорченного дуба и увидел что гномы о чем-то яростно спорят.
– Ну и ладно. Лучше потренируюсь, - решил взхоббит.
Он достал свой любимый пугач и принялся стрелять в пташек-красноперок, которые облюбовали ближайшие кусты.
– Какого хрена!
– завопили кусты.
Полка попятился.
Из кустов, холодно усмехаясь вышел уродливый горбун. Волосатые пальцы его были сомкнуты вокруг рукояти мономолекулярной удавки.
– Сандальо!
– ахнул Полка.
– Хорошая память, мохнатолапый. Зачем?...
БДЫМСЬ!
– Зачем снова в меня стрелять?
– укоризненно проскрипел горбун, поднимаясь с земли и отряхивая свои дымящиеся лохмотья.
– На мне все равно кевларовые одежды, которые не пробить из твоего пугача.