Взлет черного лебедя

Кэрролл Ли

— Гарет? — спросил Уилл.

— Я здесь.

Он резко повернул голову — совсем как хищник на охоте. Он уставился мне прямо в глаза, затем перевел взгляд вправо, и его губы тронула улыбка.

— Ага, ты применила обманное заклинание, — сказал он. — Ты схватываешь все на лету.

Мне показалось, что он произнес это с горечью. А если Уилл боялся, что, обучившись многому, я перестану ему доверять? Я некстати вспомнила о предупреждениях Ди.

— Но я еще не выбралась отсюда… А ты не одолжишь мне плащ?

— Вот в чем дело! Вероятно, ты познакомилась с Мелузиной и освоила умение

превращаться в воду. — Уилл снял плащ и провел рукой по ткани. — Он покажется тебе грубоватым. Лучше сделать по-другому. — Он стащил с себя белую рубашку. Его кожа в свете звезд уподобилась мрамору. — Скажи что-нибудь еще, и я пойму, где ты находишься.

— Марко.

— Поло, — усмехнулся Уилл и бросил рубашку на траву в дюйме от невидимого для него края пирамиды.

Я быстро взяла одежду. Уилл вздернул брови — полагаю, на миг он меня увидел. Тонкий хлопок коснулся меня, словно прохладная вода. Дрожащими пальцами я застегнула пуговицы, но тряслась я, конечно, не от холода.

— Ты пригласишь меня в свои покои?

— Не знаю, как тебя впустить, — уклончиво проговорила я. А если честно, я не была уверена, стоит ли это делать.

— Ты должна протянуть мне руку.

Я выпрямилась. Уилл застыл в нескольких дюймах от меня. Я посмотрела в его большие серебристые глаза, провела взглядом по точеной линии скул, по щекам, подбородку и ключицам, а от них — по широкой груди, скульптурным буграм мышц живота… Он вовсе не походил на четырехсотлетнего вампира. Он казался живым… и опасным. Я действительно не понимала, разумно ли приглашать его в свое хрупкое укрытие. Но ведь я позвала его сюда, и мне по-прежнему требовалась помощь.

Я выставила ладонь за край пирамиды. Зрачки Уилла моментально вспыхнули, но вместо того, чтобы взять меня за руку, он церемонно поклонился.

— Благодарю вас, миледи, — вымолвил он, сжал мои пальцы и перешагнул преграду.

Как только он очутился под пирамидальным куполом, его кожа в свете костра приобрела мягкий золотистый оттенок. Я ощутила волну тепла, исходящую от него.

— Ты теплый, — сказала я, шагнув назад и сев у костра. — Почему?

— Я недавно поел, — объяснил он и присел рядом со мной, однако сохранив дистанцию. — Не надо меня бояться.

— Понятно. Значит, у меня нет того, чего ты хочешь.

— Позволь с тобой не согласиться.

Уилл протянул руку к моему лицу, но я быстро отвернулась, не дав ему ко мне прикоснуться.

— Тебе нужна шкатулка? — спросила я.

— Это тебе Ди сказал? — моментально ощетинился он.

— Он заявил, что так ты избавишься от бессмертия. Правда? Шкатулка снова сделает тебя… человеком?

Уилл вздрогнул. Красные искорки сверкнули внутри его дымчатых глаз — будто рассвет тронул линию горизонта — и угасли.

— Да. Ди использовал ее, чтобы вызвать демона, который превратил меня… в то, чем я являюсь теперь. Маргарита применила ее с иной целью и стала смертной женщиной. Я верю, что шкатулка спасет меня от проклятия. Разве ты можешь винить меня в таком желании? Ты считаешь меня чудовищем?

— Никакой ты не монстр. Но, наверно, ты видишь во мне средство, чтобы раздобыть шкатулку.

— Признаюсь, когда

ты впервые переступила порог моего жилища, у меня мелькнула мысль: не воплощение ли Маргариты явилось ко мне? Затем я почувствовал твой ужас… и изменил свое мнение. Не для того ли ты послана ко мне, чтобы мучить и терзать меня? Какая пытка — находиться рядом с тобой, но осознавать собственное бессилие!.. Если бы ты отняла шкатулку у Ди, разве ты стала бы меня винить за желание стать человеком?

Уилл вздохнул, дотронулся до моей щеки, и меня посетило видение. Я узрела Маргариту. Она была похожа на старшую сестру Мелузины. Она стояла на берегу озера, у подножия сторожевой башни из моего сна. Маргарита держала в руках серебряную шкатулку. Она вызывала какое-то существо из темных глубин. Девушка испытывала страх, но могла пойти на все, чтобы быть с Уиллом. Ее любовь к нему я ощущала каждой клеткой своего тела, будто это чувство было закодировано в ДНК. Я потянулась к Уиллу. Он взял меня за подбородок и прикоснулся к нему губами.

— Разве ты станешь винить меня? — повторил он.

Я ждала, что его губы скользнут вниз по моей шее, но они нашли мой рот и прижались к нему. Я растворилась в них… «Он теплый, потому что убил свою жертву».

— А мы можем… — робко начала я и покраснела. — Быть вместе без?..

— Без того, чтобы уподобилась мне? Это сложно. Если мы займемся любовью, мне захочется попробовать твою кровь. Но здесь ты не в моей власти, — произнес он и кивнул на серебряное убежище. — Пирамиду создала ты. Выбор за тобой. Ты не обязана становиться такой, как я.

— Даже если ты попьешь моей крови?

Уилл сделал резкий хриплый вдох, и у меня по спине пробежали мурашки.

— Я буду осторожен, но…

— Что?

Уилл коснулся моей кожи клыками. Я напряглась.

— Мне будет трудно остановиться, если я начну…

Я поежилась и зажмурилась. Я опять увидела Маргариту на берегу мрачного озера. Но ей пришлось хуже, чем мне сейчас.

— Я верю тебе, — прошептала, открыв глаза. — Ты не погубишь меня.

Уилл поднял голову. Его зрачки запылали красным светом, а торс отливал золотом. Одним быстрым движением он уложил меня на траву и крепко обнял. Я провела рукой по его спине и почувствовала, что его кожа начинает остывать. В ту же секунду, как он вошел в меня, его зубы пронзили мою шею. Волна жара захлестнула тело… и точно такой же огонь охватил Уилла. Мы двигались, как единое существо, подхваченное приливом морских волн.

Когда он оторвался от меня, мы одновременно вскрикнули и наши голоса прозвучали одинаково. Это был стон лебедя, взлетающего с поверхности озера в то мгновение, когда убили его подругу. Крик Мелузины на крепостной стене замка Лузиньян. Его эхо отдавалось у меня в ушах, и я вновь чуть было не превратилась в воду.

КРАСНЫЕ БАШМАЧКИ

Мы лежали у костра, укрывшись плащом Уилла, как одеялом, пока дрова не сгорели дотла. Я перевернулась на бок, а Уилл прижался к моей спине и защищал меня от холода. Я рассказала ему о том, как мы с Мелузиной разыскали логово Ди и как он вышвырнул нас в море, а сам исчез.