Взлет индюка
Шрифт:
— Осознал, — кивнул конюх.
— Вот и прекрасно, — кивнул Джон. — Длинный Шест, проследи за товарищем. «Проследи» означает не «стой на месте с тупой мордой», а «обеспечь, чтобы он все сделал правильно и быстро».
Выражение морды Длинного Шеста сменилось с тупого на злое. Конюх испуганно икнул, затем воскликнул:
— Чего стоишь, подсоби! Я один не справлюсь!
Джон повернулся к Герману и сказал:
— Воистину верно заметил какой-то древний философ: «Что ни делается, все к лучшему». Смотрел я сегодня весь день на смурную рожу Германа, сочувствовал
— Не друг ты мне, сука эльфийская, — сказал Герман.
Голос его прозвучал хрипло и неестественно, будто ворон каркнул.
Джон улыбнулся и сказал:
— Рейнблад ошибается, я не эльфийская сука. А насчет того, друг я тебе или нет, ты решишь сам. Танцор, будь добр, подвинь лошадь чуть левее, а то нас от дороги видно. Вот так, спасибо. А теперь, ребята, смотрите внимательно, я буду показывать фокусы. Звонкий Диск, не дергайся, это безобидные фокусы. Сейчас я очень медленно суну руку в правый внутренний карман, обратите внимание — в правый, кобура с бластером у меня слева. Или лучше так…
Джон сбросил плащ, затем медленно расстегнул камзол. Широко развел полы в стороны, чтобы всем было видно, что кобура с бластером у него слева, затем сунул руку в правый внутренний карман и вытащил оттуда артефакт-телефон.
— Это телефон, — провозгласил Джон. — Герман, ты лучше достань бластер и держи меня на прицеле, а то вдруг я действительно эльфийская сука?
— Не юродствуй, — сказал Герман. — Если бы ты хотел меня убить — уже убил бы.
— И то верно, — согласился Джон. — Рад, что ты это понимаешь. А теперь я попытаюсь доказать, что я не предатель Родины. Первым доказательством станет телефон. Его придется взять в руки — картинка мелкая, издалека ничего не видно. Кто не боится?
— Танцор, прикрывай, — сказал Звонкий Диск и шагнул вперед.
— Чего прикрывать-то, — пробормотал Тяжелый Танцор. — Джон дело говорит, хотел бы драться — всех бы уже замочил.
— Держи, — сказал Джон, вручая телефон Звонкому Диску. — Отнеси Герману и постарайся не уронить, он нам еще пригодится.
Герман взял телефон в руки и прочитал на экране: «Я управляю им телепатически. Мой мозг прочипован».
— Я управляю телефоном телепатически, — сказал Джон. — Мой мозг прочипован. И этот телефон — далеко не все, чем я телепатически управляю. Вот, например… Да не на меня смотри, на экран смотри!
Герман посмотрел на экранчик телефона и увидел там самого себя с телефоном в руках и глупым выражением на лице. Затем изображение сместилось, лицо Германа уплыло за пределы кадра, а с другой стороны приплыла бритая макушка Тяжелого Танцора. Затем картинка резко уменьшилась, будто наблюдатель резко отпрянул, и стали одновременно видны все трое: Герман, Звонкий Диск и Тяжелый Танцор. И подкрадывающаяся сзади Алиса.
— Алиса, не мешай ребятам! — приказал Джон. — Тебе туда смотреть не надо, ты мне и так веришь. А ну отойди, дура! Они же подумают, что ты на них напасть хочешь! Вот так, спасибо, извини. А теперь, ребята, вопрос на сообразительность. Откуда идет
— Чего? — переспросил Тяжелый Танцор.
Герман не стал переспрашивать, он все понял.
— Ты контролируешь спутниковую группировку? — спросил он.
— Ага, — ответил Джон. — Всю. Я один контролирую всю спутниковую группировку. Я один. Никакие не эльфы. Только я.
— Не верю, — сказал Звонкий Диск.
— Понимаю, — улыбнулся Джон. — Я бы тоже на твоем месте не поверил. Посмотри вверх.
Звонкий Диск посмотрел вверх и сказал:
— Ой.
Герман посмотрел вверх и увидел, что в небе висит неприличное слово из трех букв. Оно было не сплошным, а состояло из двух десятков жирных точек, одна из которых вдруг резко спикировала.
— Это «Фебосы», — сказал Джон. — Герман, вытяни руку, поближе рассмотришь.
Герман вытянул руку, на нее приземлился «Фебос». Удар получился довольно неожиданно сильным, руку Германа толкнуло вниз, пальцы скользнули по металлическому корпусу, бомба плюхнулась в грязь.
— Бомбу на Иденском тракте ты взорвал? — спросил Герман.
— Я, — согласился Джон.
— И Пейна ты убил, — сказал Герман.
На этот раз он не спрашивал, не было нужды спрашивать, он уже знал ответ.
— И опять ты прав, — согласился Джон. — Умный ты парень, Герман, и догадливый. Я тобой горжусь.
— Зачем? — спросил Герман.
Джон улыбнулся и ответил:
— Чтобы Пейн не опроверг некоторые нехорошие мысли, которые появились у кардинала после функеншпиля. Так, ребята, сюда люди идут. Поэтому сделаем так…
Джон отстегнул ножны с мечом и бросил на землю перед собой. Отстегнул кобуру с бластером, бросил поверх меча, рядом вонзил пять метательных ножей, причем откуда он достал пятый, Герман не заметил. Затем Джон заложил руки за голову.
— Подберите кто-нибудь мое оружие, — попросил он. — И «Фебос» с телефоном не потеряйте. Я пойду в ресторан, столик займу. Если пожелаете меня убить, я защищаться не буду. Но сначала вы должны узнать кое-что важное. Если вы пойдете со мной до конца, в конце пути нас ждет склад древнего оружия. Настоящего оружия, тяжелого, не такого, как эта пукалка, — он указал пальцем на бластер. — А перед этим будет промежуточная остановка, там все орки, какие есть в нашем отряде, станут людьми. И еще. Я не предавал человеческую расу, и не собираюсь ее предавать. Эльфы мне противны даже больше, чем вам. Потому что я знаком с ними гораздо ближе, чем любой из вас. Они мне отвратительны.
— Так, значит, Алиса правду говорит насчет человека? — спросил Тяжелый Танцор.
— Зачем ты привел эльфов в Драй Крик? — спросил Звонкий Диск.
— Ты кто такой? — спросил Герман.
Джон ответил на все вопросы последовательно:
— Алиса говорит правду. Эльфов я привел в Драй Крик затем, что когда мы вскроем склад древнего оружия, сотня элитных бойцов с двадцатью бластерами нам не помешает. Я Джулиус Каэссар.
Наступила тишина, в древних пьесах такие моменты называются «немая сцена». Затем Джон сказал: