Взлететь

Дало Лайа

— Командор, Вас по закрытому каналу из Адмиралтейства! — доложил молодой энсин, исправно поедая начальство взглядом.

Кохэку поморщился, ему такое подобострастное поведение подчиненных претило, он всегда был за честность. Не путать с панибратством! Именно честность, спокойная вежливость и умеренность. Пожалуй, именно эти качества он ценил в окружающих его разумных. Молодой энсин[1] обладал разве что честностью, остального ему пока не доставало, не было в нем ни спокойствия, в таком дерганом, ни умеренности, с его-то яркими прядками в шевелюре? Запретить

бы подобное безобразие, ведь крашенные же, да традиции, пожри их сингулярность. Кохэку усмехнулся, брюзжит, как старый дед о нравах молодежи.

Эта самая молодежь усмешку приняла на свой счет, очень мило покраснела и немного заикаясь повторила:

— Командор?… Адмиралтейство… закрытый канал…

— Перевести в салон командного состава, — сжалился над парнишкой Кохэку.

— Ай-ай, командор! — вновь повеселел энсин.

До салона командного состава было ближе всего, а так он бы предпочел принять закрытый вызов в личной каюте, там канал понадежней будет, доступ в нее только у него. Н-да, кажется, его паранойя прогрессирует, уже на собственном корабле выискивает предателей.

Старший сын достопочтимого Нобу Сэдэо Таро Тэтсуя, Военного Советника у Трона Императора (ибо у самого Императора советников быть не может) был в плохом настроении уже который день. И вроде бы все в полном порядке, «Вездесущий» бодр и весел, так и искрит нерастраченной энергией, команда в оптимальной форме, задания… Вот именно с этим и была беда. Асуры как-то притихли, словно мыши под веником. Дзайн скалят зубы из своего сектора, не так чтобы очень открыто, в последний раз славно получили на орехи. Конечно, есть еще этот бред с пиратами в Первом секторе, но не будет же он отбирать развлечение у Аонара? Дроу этого точно не оценит.

Воспоминания об Академии и ее ректоре на миг вернули улыбку на лицо вице-адмирала, но она тут же погасла, стоило экрану в салоне загореться символом Адмиралтейства.

— Высокого неба, адмирал! — поприветствовал собеседника Кохэку.

Пусть не по уставу, но с Адмиралом внутреннего флота Кохэку был в хороших отношениях, так что мог себе позволить некоторые отклонения от полного официоза.

— И тебе не хворать, — поддержал тон адмирал. — Видел твой последний рапорт, исходя из его серости могу сказать, что ты заскучал.

— Так точно, — подтвердил Кохэку, полуприкрыв веки, чтобы скрыть уж совсем неуставные искринки радости.

Как и следовало ожидать, его непосредственное начальство решило осчастливить чем-то новеньким. Для кого другого в слове «осчастливить» была бы ирония, но для Кохэку смысл был самым точным из всех. Он действительно был бы рад нормальному заданию.

— Не знаю, если ты заинтересуешься, но тут какая-то х… кхм, нездоровая ситуация.

Всю показную расслабленность как рукой сняло, вице-адмирал тут же насторожился — адмирал не позволял себе матов, только в критических ситуациях, когда всю комплексность идеи могла передать только сложная, нецензурная конструкция.

— Не дергай ушами, никакой ясности пока нет, только нехорошее предчувствие.

А

это было еще хуже. Адмирал, как и сам Кохэку, естественно был Архангелом, а это означает, что симбиоз с Чи был на таком высоком уровне, что удавалось уловить и кое-что из коллективного полу-разума Чи. Это было одним из секретов нэко. Пожалуй, одним из самых строго охраняемых. На высоких уровнях слияния, носитель Чи мог соприкасаться не только с локальным резервуаром субстанции, но и со всей Планетой Чи. Контакт не был полным, или сто процентов осознанным, часто выливался не в конкретные знания, а в предчувствия, ощущения.

Поэтому нэко верили в интуицию, как никто.

— Я слушаю, Архангел Митсеру Дейки Коджи Тору.

— Вижу проникся, — хмыкнул Митсеру. — Не буду томить. Дело в одной из станций дальнего рубежа, на границе с Треугольником.

Кохэку задумался, пытаясь вспомнить название.

— «Тихая»?

— Она родимая.

— Исследователи что-то нашли?

— Судя по всему да, нашли. На свою голову.

— Что именно?

— Да кто их знает? Не выходят на связь уже почти с неделю.

— Разведчиков посылали, — Кохэку не спрашивал, он и так понимал, что все обычные меры были исчерпаны.

— Конечно.

— Никто не вернулся.

— В точку. Сам понимаешь, звоночек нехороший. Вариантов несколько. Или там образовалась пространственно-временная аномалия, глушащая сигнал, возможно, даже затягивающая корабли. Или там у нас кто-то завелся.

— Нет никакой подтвержденной информации об обитаемости той части Треугольника.

— У нас вообще прискорбно мало информации о Треугольнике. Галактика вроде небольшая, всего-то миллиардов сорок звезд, но хранить свои тайны умеет. Ядро у нее какое-то не такое, наши Открывающее-новое-старое уже себе все мозги сломали, разрабатывая новые и новые приборы для исследования, но толку пока, несказать, что много.

– Эту будет исследовательская миссия? — уточнил Кохэку.

— Это будет такая миссия, какой она у тебя получится. Для начала просто посмотри, что там и как, дальше по обстоятельствам. Если все же что-то глушит связь, то решения придется принимать самостоятельно, так что у тебя полные полномочия. Считай, что «Вездесущий» временно стал Флотом Атаки.

— Ай-ай, адмирал!

— Погоди рвать пространство. Я про МВА хотел спросить, а то рапорт Акайо хоть сейчас издавай под видом детектива. Что тебе брат рассказал?

— Примерно тоже, что было и в рапорте — то ли неудачное покушение, то ли идиотское похищение.

— Ага, вот и у меня такое мнение сложилось. А еще я душок неприятный чую, с гнильцой.

Кохэку понимающе посмотрел на адмирала, нечто такое уловил и он. Слишком все некрасиво выглядело, и пиратская база в Первом секторе, и состав тестовой группы. Без «крота» не обошлось бы. Вот только чей он, «крот» этот? Вопрос поинтересней даже личности самого шпиона.

— Ты бы с братом почаще связывался, может он чего путного изнутри углядит, а то нам сверху не всегда и не все видно.