Взлетная полоса

Беляев Александр Павлович

— Дождись моего возвращения, — предупредил он Чекана.

— Понял! — коротко ответил Чекан и вздохнул: — Женщина в танке! Мама родная! Только этого нам еще не хватало.

— Прекратите! — остановил Чекана Семин. — А вы, товарищ Кольцов, не теряйте времени.

Глава 11

Танк взревел и, окутавшись сизым дымом выхлопа, устремился вперед. Пока он двигался по городку, Юля сидела спокойно, с любопытством разглядывая механизмы наводки орудия. Но как только Ахметдинов свернул с булыжной мостовой на проселок, на выбитую десятками машин дорогу на стрельбище, Юля вспомнила предупреждение Кольцова.

Нет, ее не качало. Ее просто бросало от стенки к стенке. И если бы не шлемофон, она уже не раз больно ударилась бы о броню. Кольцов, заметив ее беспомощные движения, скомандовал механику-водителю:

— Полегче, Акрам, полегче! Куда летишь?

— Я и так еле еду, — проворчал в ответ Ахметдинов.

— Полегче! — громче повторил Кольцов и нагнулся к Юле: — За пульт держитесь, Юлия Александровна. А ногами упритесь вот сюда. Сразу обретете устойчивость.

Юля послушалась совета. И с благодарностью ответила:

— Верно, так лучше. Спасибо.

— А ведь я только сейчас понял: это в общем-то очень здорово, что вы отважились на поездку! — явно довольным тоном проговорил Кольцов.

Они были уже на стрельбище. Здесь качало еще сильней. Танк все время наезжал на какие-то насыпи, опускался в ямы, что-то объезжал. На экране «Совы» то и дело мелькали выбоины, спуски, подъемы.

— Сейчас появятся цели. Наблюдайте, — предупредил Кольцов.

— Готова. По-моему, видимость вполне удовлетворительная, — дала оценку прибору Юля.

— Обзор хороший. Претензий нет, — согласился Кольцов. — Только этого нам мало. Видите под деревом орудие?

— Вижу.

— Каково, по-вашему, до него расстояние?

— Метров триста.

— В том-то и дело, что больше двух километров.

— Не может быть!

— Может, Юлия Александровна. Стоп! — скомандовал Кольцов. Танк замер.

— Как же вы определили дистанцию? — все еще не верила Юля.

— В данном случае я сам эту цель устанавливал. А чтобы вы убедились в ошибке прибора, можно проверить дальность шагами. Не хотите? Вот карта. Пожалуйста, измеряйте по карте. И самое для вас веское доказательство: давайте сделаем контрольный замер.

— Давайте.

Кольцов поднялся над башней, нажал кнопку измерителя.

— Проверяйте. Я не ошибся.

Юля нетерпеливо припала глазом к окуляру.

— Да, две тысячи триста сорок метров… — механически подтвердила она. — Но, возможно, это частный случай?

— Пусть будет так, — не стал спорить Кольцов. — Продолжим. Вперед!

Танк снова двинулся в темноту ночи. Какое-то время ехали молча.

— Я готов сделать двадцать, тридцать таких замеров. Но, честное слово, не порадую вас ничем… — словно оправдываясь, начал разговор Кольцов.

Но Юля не дала ему договорить.

— Давайте так и сделаем. За тем я и приехала, — сухо сказала она.

«А ты, однако, упряма! — подумал Кольцов. — Только надолго ли тебя хватит? А как прикажешь испытывать твою «Сову» в тумане? В дыму? В огне?»

Очередная проверка также не оправдала Юлин глазомер. Кольцов в качестве мишени выбрал бронетранспортер. На экране приборов он виделся крупным, словно пачка сигарет, прямоугольником. И Юля справедливо решила, что уж теперь-то цель совершенно точно расположена рядом. Но в действительности бронетранспортер оказался далеко за пределами прямого выстрела.

И в третий, и в четвертый, и еще много раз за эту ночь ошибалась Юля, наблюдая за местностью по экрану «Совы». Она пыталась как-то сопоставить ошибки, вывести хоть какую-нибудь закономерность их возникновения, хоть как-то попытаться предусмотреть

их. Но так и не смогла. И вынуждена была в конце концов признать, что решать с помощью «Совы» такую важную задачу, как определение расстояний, практически невозможно. Впрочем, особой неожиданностью для Юли это не явилось. Уж кто-кто, а она отлично знала, что в свое время, когда «Сову» только еще проектировали, специально этим, как казалось тогда, узким вопросом никто не занимался. В ту пору все думали лишь о том, чтобы максимально увеличить дальность видимости прибора, а также угол его зрения. Не было для Юли это непредвиденной откровенностью также и потому, что об этом существенном недостатке прибора в своем отчете предупредил Кольцов и даже обосновал математическими выкладками. Теоретическую физику он знал так, как, пожалуй, ее не знал в КБ никто. И все же, несмотря на все это, ей не хотелось признавать себя побежденной. Все казалось, что дело вовсе не в приборе. Что надо лишь хорошенько освоить его, научиться как следует им пользоваться.

Кольцов терпеливо выводил танк то на одну, то на другую цель. Не пытался давать советы, не подсказывал. Он словно говорил ей всем своим поведением: «Сама, сама во всем разбирайся». И Юля наконец разобралась и сказала с плохо скрытой досадой:

— Пожалуй, хватит.

Кольцов, казалось, только этого и ждал.

— В таком случае проверим наши возможности в дыму? — быстро предложил он перейти ко второй части испытаний.

— Давайте, — покорно согласилась Юля.

Кольцов передал по радио команду и обратился к механику-водителю:

— Акрам! Низину возле вододрома знаешь? Сворачивай туда.

Танк развернулся и двинулся почти в обратном направлении. От резкого поворота к горлу Юли подступила тошнота. Но она сделала глубокий вдох и подавила спазму. Однако Кольцов заметил, как Юля на момент полузакрыла глаза, и участливо спросил:

— Может, передохнем, Юлия Александровна?

— Спасибо, — поблагодарила Юля. — Давайте лучше скорее заканчивать.

Но двигаться до низины, в которой Кольцов, как в наиболее удобном для эксперимента месте, установил дымовые шашки и только что по радио дал приказ поджечь их, не пришлось. Видимость на экране прибора заметно начала ухудшаться. Очертания предметов стали расплывчатыми, дальность наблюдения резко снизилась.

Кольцов привычно запросил механика-водителя:

— Как видишь, Акрам?

— Муть пополз…

— Откуда?

— Откуда всегда ползет.

— Значит, туман. А я думал, у меня прибор забарахлил.

— Фару можно включить? — спросил Ахметдинов.

— Еще чего! Ты уж как-нибудь по прибору ловчи, — стараясь выдержать серьезный тон, ответил Кольцов.

— Да я ничего не вижу!

— А вы что видите, Юлия Александровна? — обратился Кольцов к Руденко.

— Да вообще-то тоже почти ничего, — ответила Юля, как показалось Кольцову, уставшим и безразличным тоном. — Но это вполне естественно: дым, туман. Нам это известно…

— Вам-то да. А механику-водителю от этого не легче! Включай, Акрам, ближний свет, помогай «Сове».

Танк снова рванулся вперед.

— В дыму, Юлия Александровна, еще хуже. А в огне «Сова» совсем слепнет, — продолжал Кольцов, — впрочем, сами сейчас во всем убедитесь.

Колея в низине была сильно выбита. Танк переваливался с борта на борт и с носа на корму, как челн в штормовую погоду. На экране «Совы» в мареве тумана мелькали то верхушки деревьев, то бесформенные нагромождения вывороченной гусеницами земли. До намеченного рубежа оставалось еще метров триста. И вдруг Юля взмолилась: