Взломщица

Василенко Владимир Сергеевич

– Ева, я боюсь!
– прошептала Джессика, прижимаясь к подруге.

Та молча стиснула её руку. Сидела, не шелохнувшись, стараясь не вертеть головой. Боялась встретиться взглядом с кем-то из пробегающих мимо людей, чтобы не привлечь внимания. Крики, топот, завывания сирен, звуки ударов доносились снаружи приглушенно, будто из-под воды.

В одну из соседних машин по дуге приземлилась бутылка, заткнутая горящей тряпкой. Осколки разлетелись в стороны, выплеснувшаяся жидкость тут же вспыхнула. Пламя охватило прозрачную

крышу, сквозь его всполохи темнела мечущаяся внутри фигура пассажира.

– Ева, надо бежать! Нас здесь всех сейчас...!

Джессика попыталась отстегнуть ремень безопасности, но тот был заблокирован.

– Успокойся!
– рявкнула на неё Ева.
– Не хватало еще паниковать! Сиди тихо! В машине уж точно безопаснее, чем снаружи.

Такси покачнулось - кто-то запрыгнула на него сверху. По стеклу заскрипели подошвы ботинок. Почти одновременно что-то бухнуло в левую дверь - один раз, второй, третий.

– Ева!
– в голос завопила Джессика, больно вцепившись подруге в плечо.

Какой-то тип в камуфляжной куртке наотмашь лупил по их машине железным прутом. От ударов на стекле оставались белые отметины, похожие на огромные снежинки. Бить он старался примерно в одно и то же место, так что вскоре вся верхняя часть двери покрылась белой паутиной трещинок. Второй погромщик прыгал по крыше, стараясь раскачать машину посильнее, и что-то кричал. Джессика визжала, почти не переставая, но Ева будто не слышала её. Она, как завороженная, смотрела на новые трещины, появляющиеся на стекле, вздрагивая от каждого удара по машине.

Мимо, спасаясь от полицейских, пробежала большая группа демонстрантов - человек тридцать, не меньше - и увлекла нападающих за собой. Вслед за ними, прикрываясь стальными щитами, двигалась цепочка полицейских в белых шлемах.

Парень в камуфляжной куртке, напоследок саданув прутом по машине, приблизил лицо к стеклу, пытаясь получше разглядеть спрятавшихся внутри. Ева увидела, что у него разбита губа, а левый глаз заплыл, превратился в тонкую щелку в центре огромного лилового синяка.

Встретившись взглядом с Евой, парень что-то выкрикнул - слов было не разобрать из-за звуков приближающейся сирены - и плюнул в стекло красноватой от крови слюной.

Цепочка полицейского кордона приближалась к ним по тротуару, оттесняя демонстрантов все дальше. Стоящие впереди них машины постепенно начали продвигаться вперед.

– Просьба сохранять спокойствие и не покидать транспортное средство, - предупредил оператор.
– В ближайшее время вы будете доставлены в безопасную зону. Приносим извинения за доставленные неудобства.

Толпа впереди почти рассеялась - лишь кое-где вперемешку с синими мундирами полиции мелькали разрозненные группки демонстрантов.

– Уф, ну и страху я натерпелась!
– дрожащим голосом прошептала Джессика.
– Боже мой, откуда в этих людях столько ненависти? Мы-то что им сделали?

Ева

молчала, прикрыв глаза и пытаясь унять дрожь, охватившую все тело. Всё бы сейчас отдала за то, чтобы снова оказаться в своей детской комнате, забиться в угол дивана, обняв подушку в форме сердца...

– А ты молодец, храбрая. Если бы не ты, я точно бы в истерику ударилась... Ева, ну что ты молчишь?

Джессика обхватила её лицо ладонями, развернула к себе.

– Ну, ты чего? Испугалась?

Ева, смахнув слезы, ободряюще улыбнулась подруге.

– Все в порядке, Джесс. Просто... Просто я хочу домой.

Глава 11

– Опаздываешь!
– вместо приветствия холодно произнесла Камилла Андерсон, когда дочь вошла в кабинет.

– Ты вообще в курсе, что на улице творится?
– парировала Ева.

Камилла сидела во главе длинного овального стола - черного, блестящего, как отполированный до зеркального блеска кусок обсидиана. Он ярко контрастировал с её белоснежным деловым костюмом. Правда, без глубокого декольте и яркого макияжа и здесь не обошлось - у Андерсон-старшей были весьма смутные представления о деловом стиле.

Рядом с Камиллой, на таких же, как у неё, роскошных креслах с высокими спинками расположился Луис и какой-то пожилой мужчина в синем костюме. Видимо, адвокат.

Луис, муж Камиллы, был просто карикатурным жиголо. Жгучий брюнет лет сорока, с брутальной щетиной на щеках. Белозубый, сероглазый, мускулистый, с томным взглядом. Создай Ева такого персонажа на занятиях в академии - получила бы баллов сорок, не больше. За стереотипность.

Вот только внутри этот красавчик совсем не так прост, как снаружи. И совсем не так привлекателен.

Едва завидев его, Ева поежилась от приступа страха и брезгливости. Луис же смотрел на неё равнодушно, с еле заметной ноткой насмешки.

– Располагайтесь, мисс Андерсон, - подал голос адвокат, указывая на свободные кресла - их было не меньше десятка.

Ева выбрала самое дальнее - на противоположном конце стола. Откинулась на спинку, спрятала руки в карманы толстовки и забросила ноги на край столешницы.

Камилла сурово поджала губы, с трудом сдерживая раздражение. Но быстро взяла себя в руки.

– Ты неважно выглядишь, дочка, - улыбнувшись одними губами, отметила она.
– Все так же не вылезаешь из Эйдоса? Я всегда говорила - ни к чему хорошему это не приведет.

– Давайте ближе к делу, - отмахнулась Ева.
– Материнскую заботу оставим на потом.

– И что это на тебе надето? Ты выглядишь, как бродяга!

– Я одеваюсь так, как мне удобно, мама. А не так, чтобы мужчинам было удобнее разглядеть мои прелести.

– Ты невыносима!
– не выдержала Камилла.
– Почему нельзя хоть раз поговорить спокойно?