Взломщица
Шрифт:
– Я оглядываюсь на наши встречи... Марк, а у нас с тобой вообще хоть что-нибудь было по-настоящему? Ты ведь просто всегда говорил мне то, что я ожидала услышать. И строил для меня свои ванильные идеальные мирки!
– И они тебе нравились, разве нет?
Она хотела съязвить в ответ, но побоялась, что окончательно сорвется и расплачется. Слезы застилали глаза. Было до смерти обидно. В душе и так полный раздрай после неудачных экзаменов, а теперь еще и Марк... Она надеялась, что уж на него-то всегда сможет рассчитывать!
Ева побежала
– Оставь! Меня! В покое!
Легкий прохладный бриз уже сменился резкими порывами ветра, от которого ее белоснежное парео трепетало, как флаг. Океан потемнел, вспучился гребнями высоких волн. Первая волна с шумом обрушилась на берег, сметая зонтики, установленные у самой кромки воды. Пальмы под напором ветра раскачивались, тяжело взмахивая кронами, будто гигантскими опахалами.
Ева не замечала ничего - она глядела только на Марка. Тот, медленно поднимаясь с песка, тоже смотрел ей в глаза. В его взгляде застыло отчаянье.
– Ева, ну пожалуйста...
Он шагнул ей навстречу, но она закричала:
– Не подходи!
– Ева...
– Не подходи!!
Земля под ними колыхнулась - так сильно, что Марка снова отбросило на песок. Ева же стояла, как вкопанная, по-прежнему крепко сжимая кулаки и не обращая внимания на крепчающую бурю.
Земля снова дрогнула. Со стороны дома донесся оглушительный грохот. По стеклянному фасаду зазмеились крупные трещины, и через секунду он раскололся - разом, будто от взрыва. Блестящие гроздья крупных осколков посыпались на каменную площадку перед домом, разбиваясь в мелкие брызги.
Марк в ужасе оглядываясь на происходящее вокруг, примиряющее поднял руки.
– Ева, пожалуйста, успокойся!
Ей хотелось стереть, размазать этот мирок, да и Марка в придачу. Но, видя, как он напуган, она смягчилась. Какая теперь разница?
Она зажмурилась. Горячие едкие слезы брызнули из уголков глаз, она с досадой смахнула их и отвернулась. Медленно зашагала в сторону Выхода.
Ветер стих почти мгновенно, но волны в заливе еще продолжали колыхаться тяжелыми серо-зелеными глыбами.
– Ева, ну пожалуйста, не уходи так...
Марк догнал ее, но остановился в паре шагов, будто не решаясь прикоснуться.
– Тебе не все ли равно?
– огрызнулась она, пряча заплаканное лицо. Ей уже удалось взять себя в руки, и было стыдно за эту вспышку гнева. Выставила себя полной истеричкой!
Снова грохот - обвалилась одна из колонн у входа в дом. Вслед за ней сверху посыпались остатки стекла.
Марка это почему-то привело в полнейший восторг.
– Невероятно просто! Это... Это ведь всё ты!
– Ох, ну простите!
– язвительно отозвалась она.
– Я имею право расстроиться? Меня только что парень бросил!
– Никто тебя не бросал! Ева...
–
– Это ты называешь «не сдержалась»?
– Марк нервно рассмеялся.
– Ева, ты сама-то понимаешь, что происходит? Это вообще-то мой мир!
Он глядел на нее со смесью недоверия и удивления.
– Это все, что тебя сейчас волнует? Что я подпортила твой маленький мирок?
– она снова фыркнула.
– Восстановишь ты дом за пару минут! У тебя же наверняка исходники остались.
– Да я не об этом! Ева...
– он взял ее за плечи и заглянул в глаза.
– Ну что?!
– Это. Мой. Мир,- снова повторил он. На этот раз медленно, наставительно, как ребенку.
– Права администратора только у меня. Но даже я сейчас здесь не мог бы ничего менять. Опомнись! Мы вообще не в режиме редактирования! Мы же просто зашли сюда через Эйдос, по обычным пользовательским протоколам!
До неё, наконец, дошло. Неприятная дрожь пробежала по спине, заставив поежиться. Интерфейс класса С она получила два месяца назад, и с тех пор почти безвылазно работала над экзаменационным проектом. Она настолько привыкла, что виртуальная реальность послушно меняется, подчиняясь её воле, что здесь поначалу и не удивилась.
Но вот так взломать готовый вирт, да еще и чужой... Это немыслимо! Это равносильно тому, что житель двадцатого века, придя в кинотеатр, вдруг начал бы на ходу менять сюжет фильма, который смотрел.
– А я-то думал, что хорошо тебя знаю, Лисёнок...
– Похоже, я и сама-то себя не очень хорошо знаю, - испуганно прошептала она.
Глава 2
– Ещё вина, мисс Андерсон?
– Нет-нет, благодарю.
– Прошу вас, не стесняйтесь. Сегодня всё только для вас.
– О, вы так добры, Чарльз.
Его зовут Чарльз Брэнсон. Ему лет пятьдесят, но выглядит шикарно - холёный, подтянутый, энергичный. У него приятный бархатистый голос, серые глаза, красивые четко очерченные губы. Дорогой костюм сидит, как влитой, выгодно подчеркивая фигуру. Верхние две пуговицы на рубашке расстегнуты - нарочито небрежно, чтобы оттенить строгий стиль пиджака. У него безукоризненные манеры, во взгляде читается искренний интерес и восхищение. Он баснословно богат и только недавно оправился после трагичной гибели жены.
А ещё он редкостный дебил.
Нет, поначалу, первые минут пятнадцать-двадцать - всё великолепно. Но Ева-то провела в его обществе уже больше двух часов, и успела вдоволь насладиться его занудством. Якобы случайное знакомство у входа в дорогой бутик. Приглашение на яхту. После её отказа - прогулка по набережной. Приглашение в ресторан. В общем, сценарий незамысловатый.
Да, собственно, тут все незамысловатое, куда ни глянь. Даже ваза с цветами, что украшает их столик - просто белый цилиндр, чуть расширяющийся книзу.