Взмах чёрного крыла
Шрифт:
— Получается, что она появилась не так давно? — сделал своё предположение отец.
— И разрастается, — добавил советник.
— Может, именно об этом и предупреждал меня Праотец? Может, поэтому нельзя отдавать зерно драконам? Иначе в Тенгаре пропадёт магия, и мир станет подобен нашей Земле?
Отец зашептал молитву, прося Праотца уберечь от столь ужасной участи. Для тенгарцев потеря способности колдовать равносильна инвалидности. И я
Мы продвигались осторожными шагами, прислушиваясь к завыванию метели, которая остервенело засыпала вход снегом, но тот таял, не успев долететь до каменного пола.
— Ащь, — болезненно дёрнулся Ликард, чуть не упав, я успела его поддержать, но выронила при этом коробку.
— Ой! — выкрикнула я, пытаясь поймать её, но та со стуком упала, и тьму пронзил яркий свет.
Камень прокатился по каменному полу пещеры и остановился подле колен статуи, которую мы и искали, осветив её своими бликами. Я уже смелее подошла к зерну и, подняв его с пола, вложила в каменные ладони богини Жизни. Гетер встал рядом со мной и наблюдал, как зерно заискрилось ярче. Стало видно не только статую, но и обрушенные колонны, об одну из которых и запнулся Гетер. Император приблизился к нам, с восхищением рассматривая неповреждённые временем нежные черты изваяния.
— Это храм, — с благоговением прошептал он, оглядываясь. — Тот самый храм, о котором слагали легенды. Роженицы, преодолевая немыслимые расстояния, прилетали сюда просить за своих неродившихся ещё детей. Я и забыл о Богине Жизни — Родане.
Я кивнула, не только отец забыл, но и все тенгарцы. Я не смогла выудить из своей головы ни одного упоминания о богине, а это значило, что и Гетер про неё ничего не ведал. Но дело было сделано, зерно я вернула на место, как мне и велели.
Я подняла голову и спросила у невидимого Праотца:
— Ты этого хотел? Я сделала всё правильно?
— Да, — тихий знакомый голос не стал сюрпризом для меня, а вот отец и советник начали озираться. Гетер прижимал меня к себе в попытке защитить.
— Ступайте, — по разрушенному храму пронёсся очередной приказ от Праотца.
Как я устала от этого. Ни тебе спасибо, ни слов похвалы. Хотя герои, наверное, и не должны ничего подобного ожидать. Гетер странно вздрогнул, когда я попыталась отстраниться.
— Магия вернулась, — прошептал он, показывая на своей ладони бабочку, которая только-только расправляла
Я тоже попробовала и с улыбкой гордости посмотрела на золотую красавицу, взмывшую сразу над нашими головами. Она порхала, словно ждала, когда бабочка Гетера взлетит, а затем они принялись кружить, играя друг с другом, возле статуи богини, в ладонях которой всё ярче разгоралось зерно.
Ослушаться приказа бога никто не собирался. Отец первым вышел в ледяную метель и окружил себя магическим щитом, закрывающим его от пронизывающего ветра.
Я с улыбкой одной рукой обнимала Гетера за талию, когда и мы вдвоём вышли на снежный наст, больше не проваливаясь по колено, в другой руке несла уже пустой золочёный ящик, нашу обманку для драконов.
— Итак, — возвращаясь к теме спасения моего брата, обратился отец к Гетеру, — теперь твой черёд.
Я повернулась к любимому, привстала на носочки и дотянулась губами до его лба. Подарить поцелуй и предательство — как часто я встречала подобное в книгах о любви. Поцелуй обмана или поцелуй спасения — его можно было назвать по-разному, но для меня было важно усыпить Гетера, прежде чем он поймёт, что я задумала. Заклинание быстро впиталось, так как Ликард не ждал от меня подвоха, он удивлённо моргнул и рухнул к моим ногам. Я окутала его чарами, защищающими от переохлаждения и от диких зверей.
— У нас всего пара минут, строй портал к драконам, — приказала я отцу, набивая снег, чтобы побыстрее сотворить обманку, точную копию розового бриллианта. Аура этого места сохранилась в моей подделке, и чувствовалась древняя магия, которая пропитала даже снег. Конечно, это лишь иллюзия, и раскусить нас сможет любой сильный маг, если он знает, что такое розовый бриллиант. Я же делала ставку на то, что успокоившись внешним видом, драконы отдадут нам Мина и у нас будет хоть сколько-нибудь секунд форы.
Отец подчинился, с усмешкой поглядывая на неподвижно лежащего Гетера, протянул мне руку, за которую я ухватилась.
— Ты достойная ученица этого прохвоста.
Такая саркастическая похвала отца была не тем, что я хотела услышать. Я мечтала лишь об одном — увидеть любимого вновь, даже если он не простит мне этого обмана.
Но… во всей этой борьбе за трон он выбрал долг перед народом, а я — перед своей семьей. Поэтому и считала, что он должен остаться в Тенгаре и навести здесь порядок, а я заняться спасением своего брата. Лишь бы Гетер это понял и принял…