Взмах меча
Шрифт:
«Тёмнейший», так он себя называл, спустя некоторое время узрел чёрный череп в небе, и узнал новые подробности об игре, о которых черепушка поведывала игрокам. Мол, теперь нельзя покинуть игру, не победив некого Джонатана; смерть в игре равна смерти в реальности, как и вмешательства из реального мира. И прочее, что уже не коснулось ушей парня.
«Умрёшь в игре, умрёшь в реальности», — думал Матвей. Потихоньку его одолевала услада новой жизни, в которой он решил стать…
Аккурат с того дня игрок под ником «DarkAndDark» стал первым серийным тимкиллером. Он убивал в неделю, по меньшей мере, двух игроков.
Он прекрасно понимал, яснее всего в своём мозгу, что про его злодеяния никто не узнает в реальности. Ведь, череп ясно сказал, что выйти из игры можно только через труп Джонатана, а вместе с ним будет стёрт этот мир с сервера игровой студии «Art Cat». А значит, и вся информация об игроках. Никто и никогда не узнает кто же такой «DarkAndDark», и кто играл под этим ником.
***
Он наблюдал за стекающей по пышной груди алой каплей — она появилась изо рта девушки-гнома — скользнула по её бледным губам, шее, левой груди, по животу и далее спустилась по ноге вниз.
— Сколько ты у меня в гостях? — спросил тёмный эльф.
Девушка еле подняла голову. Её глаза были красными и опухшими от слёз, лицо мокрое от пота. Она попыталась сглотнуть. Пересохшее горло пронзили болевые ощущения. Наконец губы зашевелились:
— … пить…
— Что?
— … пожалуйста… пить… — взмолилась тихим истощённым голосом девушка-игрок.
— А? Пить хочешь?
Девушка слабо кивнула, если бы она не была привязана к стулу, то упала бы от этого движения.
— Хм…. Не знаю, давать тебе, вообще, воду. Ты уже ослабла, смысла в твоём содержании больше не вижу, — сказал он и стал ожидать реакции.
«Какая она будет? Мольба о быстрой и безболезненной смерти?». Но ответ его удивил… действительно, удивил.
— … я могу ещё… удовлетворять… вас…
— Да?.. Давай-ка проверим, пышечка.
Он встал с деревянного стула и подошёл к обнажённой девушке-гному. Его правая рука обхвати необъятную левую грудь, а левой рукой я приподнял голову за подбородок. Его губы коснулись пышных губ. Поцелуй, она на него почти не отвечала. Вкус крови. Ему нравился вкус крови. Только из-за него он продолжал водить своим языком в её рте. Но рано или поздно всё надоедает, так сказать, приедается.
Отведя лицо от изнеможённой девушки, он немного скривил его.
— Нет, ты уже не такая, как неделю назад. Быстро ты выдохлась…
— … вы меня… мало кормили…
— Мало кормил? Ты должна вообще без еды обходиться, жиртреска! Всё, мне уже надоело с тобой играться.
— А? Нет, я ещё… я ещё способна…
Он вынул кинжал из ножен.
— Прошу… не надо!
— Надо, крошка, надо…
Лезвие блеснуло в тускло освещённом помещении.
— ААаааааа!
Из горла девушки полились хриплые звуки и кровь… много крови. Вошедшее более чем наполовину лезвие начало омывать багровой жидкостью. Эта штука, полоска здоровья между ником и головой игрока, сокращалась быстрее скорости света. Вернувшись на стул, он наблюдал за бездыханным телом, которое спустя минуту покрылось чернотой. И развеялось подобно
— Вот… теперь ищи новую игрушку…
И вдруг, когда он прокрутил эту картину в своих чёрных мыслях, он отстранил кинжал от горла девушки… И даже отшвырнул его в сторону.
Когда он перестал убивать просто так, а стал извращенцем? Когда он начал издеваться над своими жертвами? Когда он начал их насиловать? Заманивать к себе в хижину… Может, потому что его реальное тело девственно? Хотя… нет, он же лишился девственности. Или же ему надоело просто убивать? Разнообразие? Хм…. Кто знает, что с ним случилось в тот день… И вообще…
«Почему я стал убийцей?» — подумал парень, и склонив голову, зажал волосы между пальцев.
— Что случилось? — послышался знакомый голос.
Он поднял голову. Его глаза расширились, а зрачки сузились. Приоткрытым вполовину рот замер.
— К-к-кто ты?
«Что это за чувство?».
— Кто я и что за чувство ты сейчас испытываешь?
— А? Какого чёрта…
— Матвей, кто я, ты и сам прекрасно знаешь, и поэтому боишься.
Напротив него, где сидела связанная потерявшая сознание девушка-гном, позади неё стоял не похожий на игрового персонажа парень. Светла серая футболка, шорты в клетку. На лице улыбка. Тёмные волосы кофейного цвета.
— Откуда ты знаешь моё имя?
— Я знаю о тебе всё. Неужели ты не узнаёшь меня?
Он попытался сузить глаза, чтобы разглядеть лицо незнакомца. Но в веки как будто вставили зубочистки.
— Ну же. Я же говорю голосом похожим на твой… голос.
Парень оскалил зубы. Тёмному эльфу почему-то стало не по себе, он попытался встать со стула. Однако ноги налились свинцом. А нет… он увидел толстую верёвку на своей груди. Она впилась, как будто кто-то её сжимал без остановки. Стало трудно дышать.
— Ах…. Не может быть. Это галлюцинация, не более…
— Галлюцинация… в игре? Нет, здесь нет наркотических веществ, и эффектов вызывающие галлюцинации, — подметил парень, в котором Матвей узнавал самого себя.
— Но… — попытался запротестовать парень, и был перебит новоявленным тоже знакомым голосом.
— Он говорит правду, Матвей.
К его ушам притронулся сладкий медовый голосок. Он мучительно повернул голову вправо, где была лестница, ведущая наверх. Там на второй ступеньке стояла маленькая фигурка. Внешность была божественная, и одновременно ужасная. Девичье тело ростом метр и тридцать сантиметров было одето в белоснежное платье. На ногах сидели чулки цвета снега и босоножки. Длинные русые волосы, сплетённые в две косы, которые оканчивались бантами, подобные распустившимся бутонам белой розы. Лицо, оно явно должно было быть милым, очень милым, прекраснее, чем у кого либо. Но… оно было лишено глаз…
На Матвея смотрели пустые глазницы. Губы созревавшей вишни расцвели в улыбке. Во рту не было половины зубов.
От вида девочки, что держала правой рукой плюшевого мишку за ручку, его передёрнуло, и только. Возникший, как и верёвка, из воздуха паралич не исчез, более того, парень начинал чувствовать царапающую боль в мозгу. В ушах гудел тихий шум вперемешку со звоном. Жуткая девочка опустилась на ступеньку. Игрушка в её ручонке качнулась вперёд-назад.
— А её не припоминаешь? — обратился близнец.