Взмах веера
Шрифт:
— Спасибо за… приятно проведенное время, — язвительно бросила я, направляясь к двери.
— Всегда пожалуйста, — ответил киашьяр. — Обращайся!
— Не дождешься.
— Посмотрим, — многообещающе заметил Клант.
Я зарычала и рывком распахнула дверь, стремясь убраться из комнаты раньше, чем легард еще что-то скажет. Мне хотелось обернуться и увидеть выражение его лица, но я сдержалась.
Сердце подсказывало, что этот разговор так ничего не решил. Он даже не раскрыл мне истинных чувств Кланта, и это было особенно
Уже шагая по коридору, я услышала, как что-то в комнате Кланта со звоном врезалось, вероятно, в стену. Что-то достаточно тяжелое и хрупкое.
— Что ж… — решила я. — По крайней мере, я не сделала большую глупость и не сказала ему, что люблю. Чувствовать себя слабой перед ним было бы хуже. Все остальное я смогу пережить.
Большие часы над камином прекрасно подошли, а стены не слишком противились обрушенной на них мощи. Клант ударил не в полсилы, как мог бы, а обрушил на покрытые лаком дубовые панели всю свою злость и раздражение. Завитушки и украшения с грохотом посыпались на пол, смешиваясь с мелкими сколками керамики.
— Р — р-р!
Легард хотел разбить еще что-нибудь, но за последние месяцы в его комнате появилось очень мало новых предметов, а в прошлый раз он разбил и сломал почти все, что попалось под руку. Ярость наполняла кровь, хотелось догнать Эмму и потребовать от девушки четких ответов. Весь их разговор не имел никакого смысла. Киашьяр не узнал ничего нового, лишь убедился, что от Эммы стоит держаться подальше, если хотелся трезвости мысли.
Вздохнув и потерев лицо, он быстро оделся и вышел в коридор, слабо представляя, что будет делать дальше. Пока ничего не имело смысла, а мысли легарда занимали вопросы.
Побродив по коридорам, петляя между разными дверями, оказываясь то на уровне канцелярии отца, вынуждая охрану напрягаться, то сбивая с толку слуг на жилых уровнях своим хмурым лицом.
В одно из таких перемещений он услышал голос брата и мгновенно решил узнать все у него.
— Рэнд? — Врываться в кабинет, где шло какое-то совещание, не стоило, но Клант даже не обратил внимания на присутствующих.
Киашьяр сразу заметил встрепанный вид брата и мгновенно выпроводил лишних свидетелей, заперев дверь.
— В чем дело? — стараясь скрыть тревогу, спросил он. Рэндалл впервые видел брата в таком состоянии.
Клант упал в кресло напротив киашьяра и немигающим взглядом уставился в брата:
— Ты знал, что Эмма беременна?
Рэнд несколько секунд не отрываясь смотрел в глаза блондину, а затем медленно качнул головой снизу вверх.
— И когда ты собирался мне сказать? — хмуро спросил Клант.
— Кажется, это дело Эммы, — попытался напомнить легард, но злое шипение стало ему ответом. — Подожди! А что ты хотел? Она взрослая. Она сама может решать, кто должен знать, а кто нет.
— И почему это ты знаешь, а я — нет? — прорычал Клант.
— Так
— Может ты еще знаешь, от кого Эмма беременна?
— А ты… — начал Рэнд, но смолк, поняв, что чуть было не сболтнул лишнего. — Ты так и не выяснил, кто это? Удивительно, как это малышка тебе не сказала. Она же тебя обожает.
— Это не помешало ей спутаться с каким-то легардом, — прорычал Клант. — Это хоть не Трумон, я надеюсь?
— Нет, это не он, — фыркнул Рэнд. — Это чуть более достойный представитель нашего народа, хотя характер оставляет желать лучшего.
— Рэнд, кто?
— Брат, я тебя не узнаю, с каких пор ты стал такой… нервозный? Обычно ты куда сдержаннее меня! — постарался разрядить обстановку легард. — Видно годы тренировок пошли насмарку.
Клант зарычал и вскочил, нависая над столом:
— Рэнд.
— Клант, я не понимаю, почему ты бесишься? Неужели ты думал, что она всю жизнь будет тебя ждать? А теперь, когда вдруг ты решил обратить на нее внимание… Ох, неужели ты думаешь, что, наблюдая всю эту череду твоих любовниц, она позволит тебе еще раз растоптать ее жизнь?
— Я не собираюсь этого делать, — выдохнул Клант. — Когда это я растоптал ее жизнь?
Рэнд наклонил голову и мрачно посмотрел на брата, давая понять, что тот и без подсказок знает ответ.
— Даже если и так… — вздохнул Клант. — Сейчас все иначе.
— И только поэтому она должна тебе верить? — удивился Рэнд. — Думаю, пока она не видит разницы между собой и всеми остальными твоими любовницами.
— Но я… — Клант не смог договорить, вдруг поняв, что никогда и никому не признавался в одном чувстве.
— Вот именно, — кивнул Рэнд, правильно расценив поведение брата. — Ты. Но ты не удосужился ей об этом сказать.
Кириа осторожно отступила от неплотно прикрытых дверей и беззвучно хмыкнула. Девушка могла еще долго вслушиваться в разговор братьев, но все, что могла, она уже узнала. Порадовавшись, что не сменила узкие сапожки для верховой езды на обычные туфли, легарда спиной отступила от двери и медленно двинулась прочь, напряженно прислушиваясь. В этом не было особой надобности, Клант и Рэнд не услышали ее приближения в первый раз и даже не заметили, что дверь кто-то приоткрыл.
Кириа с облегчением растворила дверь в конце коридора и поспешила прочь, будто за ней гнались чудовища. Сначала она думала пойти к матери, но тут же образумилась, сообразив, что Элеонора попытается вмешаться и призвать всех к ответу, а ни братья, ни Эмма не простят девушке этого даже через триста лет.
— Хотя к тому моменту я уже буду старой легардой и не смогу удержать в голове достаточно много воспоминаний, — фыркнула она, надеясь унять дрожь.
Услышанное жгло затылок и скулы, будто кто-то приложил к коже лед.