Взмах веера
Шрифт:
— А что сразу я? — искренне изумился киашьяр.
— Это твой брат, — безапелляционно отчеканила Элеонора и вновь присела рядом с ребенком.
Клант хотел что-то сказать, но Рэнд, от греха подальше, подхватив блондина под локоть, выскочил в коридор. Брат недовольно засопел, но ничего не ответил, отойдя от киашьяра на несколько шагов.
— Знаешь, а ведь тетя права, — прикрыв дверь, признался Рэндалл.
— Мне не понятно… уже всем, что ли, в Лессе известно о произошедшем? — взвился Клант.
Брюнет неопределенно пожал
— Да даже если и так… Почему ты злишься? Особенно теперь.
— Я не виноват, это все Эмма. Бестолковая девчонка! — простонал Клант.
— Она всегда такой была, — хмыкнул Рэндалл, подходя к натянутому на стене гобелену — на полотне неизвестный мастер выткал животное, смутно напоминающее легала, но способностей художнику явно не хватало, и зверь вышел похожим на помесь утки и осла, — и тебе это хорошо известно.
— Да, но ни разу за столько лет Эмма не ввязывалась в неприятности так часто, как в последние несколько недель.
— Это практика! — усмехнулся Рэнд. — Потом будет только хуже.
— Да, но теперь эта девчонка заявила, что не желает меня видеть, — хмуро сообщил Клант.
Рэндалл ничего не ответил, лишь выразительно посмотрел на брата. Блондин зло застонал и взмолился:
— Давай только без этого. Мало мне отца и Кирии с их взглядами. Нам языки придумали, чтобы можно было прямо сказать, а не изображать из себя укоряющие статуи.
— Ты сам все знаешь, — отмахнулся киашьяр. — Вместо того чтобы походить на страдание неоцененного героизма, пошел бы и извинился перед девчонкой. Эмма малышка добрая, а на тебя она вообще долго злиться не может.
Клант замер, потом закашлялся и судорожно хлопнул себя по груди.
— Что на этот раз? — обреченно сжалился легард.
— Видишь ли… В этот раз все немного сложнее, — в конце концов отозвался блондин.
— Blrh, Клант, прекрати юлить, скажи прямо.
— Я сам не понял, что произошло, но Эмма могла меня неправильно понять… — зажмурившись, шепотом выдохнул киашьяр.
Теперь закашлялся Рэндалл, озадаченно взирая на легарда:
— Страшно спросить, что ты имеешь ввиду…
— Ну…
— Лучше не говори, а то у меня не хватит сил и я все расскажу Вирене, — хихикнул киашьяр.
— Ты не посмеешь! — воскликнул Клант. — Это глупость. Вире незачем знать. Да и вообще… Ты что же?.. Все ей рассказываешь?
— Нет, — отозвался брюнет, я даже тебе не все рассказываю, но это не значит, что на этот раз я промолчу. Такая занимательная история… Мой брат положил глаз на…
— Заткнись и не смей даже думать в этом направлении! — велел Клант, жестко вцепившись Рэнду в плечо.
— Почему же?
— Как ты себе это представляешь?! — взбеленился блондин.
Рэнд отбросил руку брата и, вздернув бровь, заметил:
— Мне — не зачем, а вот ты уже представил.
— И понял, что подобное не должно произойти, — хмуро кивнул Клант.
— Почему? — удивился Рэндалл. — Вы не родня
— Потому что так не должно быть. И точка! — с нажимом произнес киашьяр.
«А ты ведь не первый раз об этом думаешь… — догадался Рэнд. — И не потому, что кто-то постоянно тебе напоминает, а…»
— Не продолжай, — велел Клант и развернулся, собираясь уйти.
«Тебе ведь все равно нужно будет как-то поговорить с Эммой, — напомнил брат. — Рано или поздно».
«Знаю», — отозвался легард и поскорее ретировался, чтобы больше не выслушивать догадки и поучения от брата.
Рэндалл еще какое-то время потоптался в коридоре, раздумывая, возвращаться ли обратно пред очи тети или уйти, но разглядывание шелкового бледно — желтого ковра и гобелена не дало ответа, так что киашьяр предпочел все же уйти. Но направился не по делам, а наверх, застав Виру за очередным кормлением.
— Прелестная картина, — с нежностью произнес он, присев на корточки перед женой. — Любоваться можно бесконечно.
— Что там произошло, Рэнд? — не отрывая взгляда от довольно причмокивающего Тироя, жестко спросила киашьярина.
Легард обреченно вздохнул, но сразу отвечать не стал, надеясь, что Вира через минуту забудет о своем вопросе.
— Совсем большой стал, — между тем с улыбкой прошептал Рэнд, погладив сына по хохолку темных волос.
— Рэндалл! — Вирена строго взглянула на супруга, не давая ему шанса выкрутиться. — Алия слышала, что Клант с Эммой повздорили. Это правда?
Легард недовольно вздохнул и вынужденно кивнул, надеясь, на сколько это возможно, оттянуть объяснение. Зная Виру, киашьяр не удивился бы, через час застав жену за разговором по душам с Клантом или Эммой. Вероятнее всего, все же с легардом. Младшая княжна собственную сестру знает не хуже и постарается избежать нравоучений.
— Рэнд, — вновь повторила Вира, на этот раз умоляюще, — не заставляй меня все бросать и идти узнавать подробности лично.
Киашьяр представил последствия своего рассказа, но, понадеявшись на лучшее, приступил к мягкому изложению случившегося. Тем не менее, когда через несколько минут ему пришлось бежать из собственной спальни, оттуда доносились яростные вопли и плачь Тироя:
— Где Клант?! Где этот!.. Он чуть не убил мою сестру! Где?!
Из Лесса я уносила ноги, руки и другие, может не очень важные, но привычные части тела, зная, чем обернется для меня и них промедление. Опять сидеть перед сестрой и выслушивать ее доводы не хотелось. Совсем. Уж лучше еще раз через все пройти, чем краснеть перед Вирой и чувствовать себя глупо.
Хорошо было в детстве! Состроишь честные глаза с толикой искреннего раскаяния, и можно смело ожидать не только прощения всех пакостей, но и какой-нибудь симпатичный подарок. Сейчас такой способ уже не работал. Особенно когда на сестру я взирала почти сверху вниз, в душе обзывая себя громадиной.