Взорвать «Москву»
Шрифт:
– А во что они верят?
– В великую Россию… Да, такая акция развяжет нам руки не только на крымском, но и на донбасском, и на северном направлениях.
– Что ж, теперь я вижу в этом немалый смысл, – совершенно серьезно сказал хозяин. – Простите мне это веселье: «Взорвать Москву» – это прозвучало так забавно! Да, взорвать город, которым правит сам Сатана, было бы лучшим подтверждением того, что наша общая борьба имеет смысл! Но и пустить ко дну флагман вражеского флота – тоже мысль хорошая! Мои поздравления львовским товарищам!
– Какие поздравления? «Москва» пока еще стоит на причале в севастопольском порту, –
Хозяин замолчал. Его морщины разгладились, веки упали на глаза: будто кто ширму на лицо навесил.
– А что вас, собственно, привело ко мне? – почти официальным голосом поинтересовался синьор Сичинский.
«Прелюдия кончилась. Начинается сама симфония», – понял гость.
– Господин Кульчицкий и другие уважаемые товарищи считают именно вас самым авторитетным сторонником национально-патриотического движения на Западе, – сухо сообщил Куйбида. – Мы навели справки – и именно вас, господин гауптштурмфюрер, нам назвали как наиболее вероятного…
– Простите, я старый человек, – поднял глаза синьор Сичинский. – Я не совсем понимаю, о чем вы говорите…
– Бросьте! – досадливо поморщился гость. – Мы навели справки и были просто поражены: три европейские разведки получали в свое время вашу неоценимую помощь – итальянская, немецкая и английская…
– Свой послужной список я отлично помню, – перебил хозяин. – Насчет этой… гм, акции вы консультировались у кого-нибудь еще?
– У нас весьма скромные возможности, – ответил Куйбида, – но с неофициальным, скажем так, Тбилиси у нас имеются налаженные контакты. К сожалению, грузины нас не совсем поняли и заломили такую цену, от которой у меня до сих пор болит голова…
– Ирландия? – быстро спросил пан Сичинский.
– Невменяемы, – односложно отозвался гость.
– Чечня?
– Боятся третьей российской агрессии…
Хозяин покачал головой и задумался. Хмуро поглядывал со стены нарисованный Шевченко. Туча наползла на солнце, и в комнате стало еще сумрачнее. Заметнее стала решетка на узком окне.
– Я помогу вам, господин Куйбида, – проговорил синьор Сичинский. – Я не могу вам не помочь. Только взрывы военных судов – не моя специальность. Если бы вы вознамерились пристрелить президента Медведева, я мог бы поспособствовать, а так…
Хозяин повертел перламутровую ручку, и коляска, негромко заурчав электромотором, перекатилась в другой угол комнаты.
– Настоятельно рекомендую пану обратиться вот по этому адресу, вот к этому человеку, – запустив руку в секретер, проговорил он. – Это пожилой итальянец, господин Лука Синьорелли. Правда, не такой пожилой, как я. В свое время он приложил руку к знаменитой операции по уничтожению советского линкора «Новороссийск» в 1956 году. Вы молоды и можете не знать той давней истории…
Куйбида не подал виду, хотя отлично знал о том давнем грандиозном событии. Линкор «Новороссийск» был давно обозначен итальянскими подводными диверсантами как «цель № 1» в севастопольской бухте. Этот корабль после Второй мировой перешел от поверженной Италии к победившим Советам – этакий приз победителю. Не стерпели итальянцы такого надругательства над геройским линкором, сослужившим хорошую службу Муссолини, и направили в бухту Севастополя, в те времена плохо охранявшуюся, сверхмалую подводную лодку с диверсантами и грузом взрывчатки
«Да, итальянцы сумели подобраться к линкору незамеченными, заложить заряды и привести их в действие, – подумал Куйбида. – Громкая была история, победная…» Перед ним стояла другая картина: торжественно, как на параде, отправляющийся на смотр к самому богу морей Посейдону тонущий крейсер «Москва»… «Громкая будет история. И тоже победная… Черт побери, чем мы хуже наших славных дедов?»
Хозяин прервал паузу:
– Кстати, не думайте, что синьор Синьорелли первым же авиарейсом помчится в Севастополь, натянет акваланг и нырнет под днище «Москвы» с грузом взрывчатки за плечами… Разумеется, нет! Но полезный совет он вам непременно даст. Гарантирую вам. Он мне кое-что должен по старым делам. А лично я буду рад еще раз послужить Украинской Самостийной Соборной Державе… – Сичинский помолчал и добавил: – Послужить сейчас – ведь тогда, в сорок третьем, когда ради славы Украины я надел мундир СС, сделать это не удалось. Точнее, не в полной мере…
Визитная карточка господина Синьорелли танцевала в узловатой холеной руке хозяина.
– Благодарю вас! – принимая черный картонный квадратик с тиснеными золотыми буквами, пылко проговорил Куйбида. – Ваша помощь, пан Сичинский, неоценима…
– Бросьте! – устало возразил хозяин. – Чем могу, как говорится… Теперь лучшим свидетельством вашей любви к державе и нации будет фото тонущей «Москвы». С нами бог, как говаривали мои немецкие коллеги!
Гость поднялся и тут только заметил, что забыл снять плащ.
Встреча была исчерпана. Старик не на шутку утомил Куйбиду. Какая многословность, черт его побери, старого маразматика!.. Да, старому поколению патриотов не хватало здорового прагматизма, и потому вместо Третьего рейха на Украине воцарились Советы…
– До побачення, пан! – проговорил Куйбида. – Слава героям!
– Героям слава! – отозвался синьор Сичинский.
– Простите, – вдруг обернулся гость. – Чей это портет на стене? Вон там, рядом с Шевченко?
– Не узнали? – удивился хозяин. – Это Степан Бандера, мой личный друг. Правда, на этом фото он мало похож на свои популярные изображения. Здесь он снят за месяц до своей трагической гибели. Говорил я этому революционному романтику… Впрочем, ладно, нечего ворошить старое. Всего доброго! И за здравствует победа! Хайль зиг, пан Куйбида!
Дверь гостиной открылась, и на пороге возник синьор Аретино со стаканом в одной руке и пузырьком капель в другой.
– Вам пора принимать лекарство, хозяин, а этот ваш земляк никак не уходит! – сдвинув брови, проворчал привратник. – А вам, синьор, – обратился он к Куйбиде, – не следовало так утомлять синьора Сичинского… Обе двери открыты, только потрудитесь плотно затворить за собой каждую из них. А то вы, гости из Восточной Европы, не очень-то любите закрывать за собой двери – разве только хлопать ими…