Взращение грехов

Абдуллаев Чингиз Акифович

— Конечно, не закрыл. Я ведь хотел только посмотреть, что там происходит. Но в квартире никого, кроме Проталина, не было. А он был убит.

— Подождите, — прервал его Дронго, — у меня много было подобных случаев. Предположим, что полковника убили за несколько минут до вашего появления.

— Но я слышал выстрелы, — возразил Тевзадзе, — один потише, другой сильнее. Потом следователь сказал, что, когда пуля попадает в тело с близкого расстояния, выстрел может быть не такой сильный. Но я слышал выстрелы. И никто не выходил из квартиры.

А когда я вбежал, пистолет лежал на полу рядом с погибшим Проталиным.

— Предположим, что вы слышали два выстрела, — согласился Дронго. — А если убийца сделал это, чтобы вас подставить? А сам ушел за несколько минут до вашего появления.

— Как он мог это сделать? — не понял Тевзадзе.

— Предположим, он записал на магнитофон звук двух выстрелов. Убил полковника и ушел, оставив магнитофон включенным. Вы услышали выстрелы, ворвались в квартиру и ничего не нашли. Такой вариант возможен?

— Нет, — ответил Тевзадзе, — там не было никакого магнитофона.

— Его спрятали, и вы не смогли его найти.

— Сотрудники милиции все проверили. Но там был еще и пистолет. Он дымился, когда я вбежал. Понимаете, убийца был там за несколько секунд до моего появления. Пистолет был еще теплый. Проталина убили буквально за несколько секунд до моего появления. Может, даже за секунду, пока я открывал дверь.

— Может, там есть камин?

— Нету там никого камина. И спрятаться нигде невозможно. Даже таких шкафов больших нет. В этой квартире никто не жил, только встречи там проходили. Там даже кровать такая старая была, металлическая. Сотрудники милиции иногда туда своих девочек водили, хотя это было запрещено.

— Может, там была женщина, и вы ее не увидели?

— Нет, — упрямо ответил Тевзадзе, — там никого не было.

— Вы делаете мою задачу просто невыполнимой. Я по-прежнему не верю в неизвестного убийцу, который мог исчезнуть или скрыться. У вас есть какое-нибудь логическое объяснение случившегося?

— Нет, — признался Тевзадзе, — я много над этим думал. Но ничего придумать не мог. Иногда я даже думаю, что, наверно, сам выстрелил в полковника Проталина, но просто забыл об этом, в таком неуравновешенном состоянии я был.

— Только не рассказывайте об этом еще раз следователю, — посоветовал Дронго, — иначе мы вообще не сможем вам помочь.

— Вы уже поняли, что помочь мне нельзя, — вздохнул Тевзадзе.

— Давайте еще раз, — предложил Дронго, — если внимательно проанализировать ваш рассказ, то выходит, что вы стояли на лестнице в тот момент, когда раздались выстрелы. То есть уже вошли в дом. И если бы убийца попытался после выстрелов выбежать из дома, вы бы его наверняка увидели. Верно?

— Да. Все так и было. Я наклонился, чтобы завязать шнурки. И никто из квартиры не выходил. Я в этом уверен.

— А если выстрелы раздавались из другой квартиры? Такой вариант возможен?

— Может быть, — немного подумав, ответил Тевзадзе, — но там ничего не нашли. И оттуда

спустилась как раз та соседка, у которой была трость. А пистолет Проталина лежал на полу и еще дымился. Но самое главное, что две экспертизы доказали, что полковника убили именно из его пистолета. Я даже думал, что он сам себя убил, но был второй выстрел. И пуля попала в стену. Это тоже установили эксперты-баллисты.

— Они могли написать все, что угодно, — предположил Дронго, — лишь бы найти повод, чтобы обвинить вас и подогнать под убийство именно вас.

— Но я сам видел место от выстрела, — признался Тевзадзе, — как только наклонился над погибшим. Сразу увидел это место. Пуля в стене застряла. Потом ее оттуда достали и все точно проверили. Пуля была выпущена из пистолета Проталина.

Славин взглянул на Дронго.

— Я вас предупреждал, — напомнил он, — ничего невозможно понять.

— В последний раз, — предложил Дронго. — А теперь еще раз вспомните, Вано Ревазович, может, там кто-то был. Может, даже не мужчина, возможно, женщина. И вы, проявляя свое благородство, просто не хотите нам об этом говорить. Может, Проталин был не один?

— Он был один, и там не было никаких женщин, — выдохнул Тевзадзе, — и если даже там были, то они не смогли бы никуда сбежать или спрятаться. Предположим, что я не увидел убийцу или каким-то образом не заметил, куда он спрятался. Но там потом появились сотрудники милиции. Человек восемь или десять. И они очень тщательно обыскали весь дом. И никого не нашли. Проверили даже пустую соседнюю квартиру. Проверили все, даже эту несчастную соседку, которая стояла у дома с тростью. Ее трость тоже проверили. И все равно ничего не нашли.

Тевзадзе снова отпустил голову.

— Хватит, — попросил он, — вы уже поняли, что там никого не было. Но я все равно не убивал. Честное слово, я его не убивал.

Дронго взглянул на Славина.

— Нужно уходить, — предложил он, — и скажите, чтобы ему вызвали врача. Пусть ему сделают укол. Чтобы он сегодня поспал и немного успокоился.

— Я попрошу. Но не уверен, что они согласятся, — шепотом ответил Славин.

Дронго поднялся. Подошел к заключенному. Взглянул на него сверху вниз. И протянул ему руку.

— Я постараюсь проверить все ваши показания, — сказал он.

— Вы мне верите? — удивился Тевзадзе.

— Я привык верить людям, — ответил Дронго, — и немного собственной интуиции.

Заключенный протянул ему руку. Они обменялись крепким рукопожатием.

— На вашем месте я бы не поверил ни одному моему слову и сразу уехал бы в Москву, — честно признался Тевзадзе.

— Именно поэтому я и не уеду, — ответил Дронго, — я привык поступать не так, как все остальные. До свидания. И думайте больше о своей дочери. Это лучше, чем рассуждать о том, почему бог решил вас оставить. Может, наоборот, он послал вам это испытание, чтобы проверить силу вашего духа. Об этом тоже подумайте.