Взрослая колыбельная
Шрифт:
– Так и есть, – ухмыльнулся Волин. – Тебе не понять, как это, когда всем этим добром рискуешь. Когда лишний шаг – и пропасть. Как сердце вскачь… и кровь кипит. А ты тихий слишком, тебе больше по земле ходить, чем в небо взлетать.
– Ага. За взлетом – падение, и расшибиться легче, чем кажется. Я не хочу рисковать свободой из-за сомнительных заработков Костыля. А из-за вас обо всех нас думают как о дебилах, особенно если попадетесь.
Гурьян расхохотался:
– Да ладно вам! Ничего не выйдет у них! Побалуются, да спасуют. Одно дело
– Посмотрим! – вскричал Бакуня, покраснев от злости. – Меня еще ни разу никто трусом не обзывал! Никогда я еще от своего слова не отказывался. На попятную не шел. И сейчас! Сказал пойду с ним на дело – и пойду! И про совесть не нужно втирать – Костыль собирается отобрать у вора то, что тот украл. Все честно.
– Ага. А Костыль все это честно заработал! И грабежи на дорогах – совсем не его дело! Он хорошо в уши льет, да только таким глупцам, как ты, попадает! – Лад явно был не в духе. – Что он, что ворюга, его обобравший, – одного поля ягоды.
– Ну все, хватит! Не ваше дело! – Волин доел и отодвинул тарелку. – Захотим – пойдем, передумаем – тоже не вам решать, вы нам не маменька!
Гурьян тихо рассмеялся, игнорируя росток тревоги, поднимающий голову. Не могут они влипнуть, не рискнут пойти – и все тут. Так что и переживать нечего.
Глава третья,
где героиня проводит время, которого у нее до чертиков, развлекаясь погоней за сыскарем и в тоске по интернету
Следующий день принес очередные расстройства. Белка замкнулась в себе, а Леля ничем не могла помочь, только с жалостью смотрела и повторяла:
– Только если в библиотеке поискать…
Пришлось искать. Со временем в библиотеке я стала проводить больше времени, чем в собственной комнате, все библиотекари знали меня в лицо и все настырней выпытывали, что же такое необыкновенное я ищу и как мне помочь.
Так что теперь в библиотеку я практически забегала, проскакивала мимо дежурных с криком: «Я знаю, куда мне», – и пряталась среди полок. Догонять они точно не побегут, побоятся заблудиться!
Помню, тем днем было очень солнечно, весной прямо пахло, и сил не было смотреть на все эти сюсюкающие парочки, которые попадались на каждом шагу. Такое впечатление складывалось, что у всего мира все в порядке, исключая меня, ну и Белку еще, которая среди весеннего безобразия ходила как всегда спокойная, невозмутимая, чистенькая, гладко причесанная.
Зуб даю, в нашем мире она не вылезала бы из офисного костюмчика, носила бы белую глаженую рубашечку, прилизанный хвост и учительские очки. Тут, однако, из ее нетугой косы то и дело вылезали упрямые пряди, а форма была слегка мятой, что общего впечатления, впрочем, ничуть не меняло.
Было у Белки такое свойство – как будто она не от мира сего, все вокруг помешаны на чувствах, а она – на учебе. Все с приходом весны походят на мартовских
Мы с ней вместе вышли к библиотеке, думая каждая о своем. Уже на входе она вдруг сказала:
– Эх… Жаль, что тебе нельзя пообщаться с сыскарем, который твое дело вел. Он-то уж точно смог бы припомнить полезные детали.
Вот и доказывай после этого, что не дура! Как? Как я не подумала об этом раньше?! Я же детективов пересмотрела уйму! Я же всю Агату Кристи перечитала!
– Белка, ты гений!
– Скажешь тоже, – покраснела она и быстро убежала в другую сторону, в отдел с медитацией.
Теперь, когда новая идея появилась, о том, чтобы идти корпеть в библиотеку, и речи не шло, так что я с порога развернулась и побежала обратно в общежитие, взяла деньги и выбежала за ворота АТМа, чтобы нанять извозчика.
Мой радетель должен знать, как найти сыскаря. Заодно и про содержание спросим. Этих денег, что он мне дал, на какой срок положено? На месяц или год? Если первое – я в шоколаде, потому что сумма оказалась по местным меркам немалой. Если второе – я впадаю в режим постоянной экономии, даже на извозчика лишний раз не потратишься, придется пешком ходить. Но не сегодня – сил терпеть нет.
Грамадий оказался дома (впрочем, он там работал, так что ничего странного) и изволил ужинать, поэтому мне повезло вдвойне: бесплатно накормили и по всем вопросам просветили. О делах за едой он говорить не любил, но пришлось. Чтобы не пропал аппетит, радетель отвечал быстро и по делу. Оказалось, деньги мне выдавать будут на квартал, то есть на три местных месяца в тридцать два дня каждый, а сыскаря я могу найти по месту службы, но это мне ничего не даст, потому что ничего нового тот по-любому не сообщит.
Ха! Скажите-ка, кого и когда останавливали советы радетелей? Уж точно не меня!
Потратив на извозчика еще несколько монет, я добралась до здания княжеских сыскарей – приземистого длинного дома с крошечными окошками и единственной дверью в стене, заросшей кустами, которую освещал тусклый покачивающийся фонарь. С первого взгляда здание выглядело обветшалым и даже нежилым, но все знают, что внешность обманчива.
Нужного мне человека звали Ахмат Холодный, и я изо всех сил надеялась, что сейчас он не на задании. Мне должно повезти! Должно повезти!
Небеса, однако, думали иначе, и Ахмата в здании не оказалось. Привратник согласился передать ему наспех сочиненную записку, и не больше. А мне пришлось вернуться домой ни с чем.
На следующий день сыскарь никаких сообщений в ответ не присылал. Хоть бери да снова иди ищи! Наверное, так бы я и поступила, если бы не Лелька.
– А, – сказала она, выслушав мои причитания. – Наивная ты какая. У меня троюродный кузен сыскарь. Ходи хоть год, но, если он сам не захочет, не станет с тобой встречаться, и ни за что ты его не поймаешь.