Взрыв Секс-бомбы

Черных Валентин Константинович

Кино могла знать киноманка или девочка из кинематографической семьи.

Из десятерых трое смогли назвать не только известных актеров, но и режиссеров, а теперешняя пипетка назвала даже режиссеров из компании ППШ и его, как продюсера. Даже если она специально подготовилась перед экзаменом, это было ее достоинством. Конечно, она собиралась поступать в Институт кинематографии, но не на киноведческий, а на экономический факультет.

— Почему? — спросил он.

— Хотелось бы стать продюсером.

— А что такое продюсер? — задал он еще один вопрос.

Она

ответила довольно толково. Ее отец работал на киностудиях бухгалтером. Продюсеру всегда нравились женщины ее типа: высокие, крепкие. Она со временем заматереет и станет очень видной. Он сразу решил, что женился бы на ней, завел двоих детей, а пока дети подрастали, она бы закончила институт. Но разница в двадцать лет!..

Через месяц он взял ее на кинорынок в Сочи. Они поужинали в ресторане, и она осталась у него в номере. Он сказал:

— Это все равно произойдет. Ты не против, если это произойдет сегодня?

Она улыбнулась и пошла в душ.

Она оказалась хорошей любовницей.

— У тебя были любовники? — спросил он.

— Да, — ответила она. — Два.

— Они кое-чему тебя научили.

— Я хорошо обучаемая, — ответила девушка. — Надеюсь, что у вас я научусь многому.

— Я постараюсь, — заверил он ее.

Осенью он сделал все, чтобы она поступила в институт. Потом снял квартиру.

— Какие у тебя планы на сегодня? — спросил он.

— Какие скажете, такие и будут.

Она по-прежнему называла его на «вы».

— Приготовишь ужин?

— Конечно.

Ему хотелось рассказать ей о том, что его тревожило. Еще весной Поскребыш дала ему прочитать сценарий. Ее пригласили в этот фильм на главную роль, надеясь, вероятно, что он вложит деньги в проект. Он не вложил.

Сегодня он прочитал сценарий для Секс-символа и огорчился. Сценарии оказались очень похожими. Деловые женщины попадали в критические ситуации и выходили из них почти одинаковыми методами — очень жестко, даже по-хамски. Но съемки фильма, в котором снималась Поскребыш, вроде бы приостановлены. То ли деньги закончились, то ли режиссер не справился.

— Прочитай оба сценария, — попросил он Пипетку.

— Я уже читала, — сказала она.

— Поговорим, — сказал он. — Дома.

— Поговорим, — согласилась она. — Но у меня вечерние занятия, я буду позже.

Он впервые назвал снимаемую квартиру домом. Она улыбнулась, когда он сказал «дома». Она ничего не пропускала.

Продюсера всегда удивляли женщины. Достигнув определенного возраста, они потом почти не менялись. Этот определенный возраст он отсчитывал с восемнадцати лет только потому, что не знал более юных. Его однокурсницы в семнадцать-восемнадцать лет были уже абсолютно сформировавшимися личностями и оставались с годами такими же. И Секс-символ, и Поскребыш остались теми же девочками, которые поразили его. Секс-символ так же медленно и упорно добивалась своих целей, Поскребыш быстро все понимала и сегодня так же спешит, как спешила всегда.

Пипетка

напоминала ему Секс-символ институтских времен: очаровательную, внимательную и медлительную. А по уму, быстрому и острому, она очень походила на Поскребыша. Может быть, Поскребыш так невзлюбила ее за похожесть!

Продюсер заехал в министерство культуры, узнал, что на государственную поддержку проекта Секс-символа в ближайшие три месяца можно не рассчитывать, деньги из бюджета министерство получит в следующем квартале.

Он вышел из министерства и поехал в Дом кино поужинать, потому что рассудил, что к возвращению Пипетки из института он еще проголодается.

— За рулем, — предупредил он знакомую официантку.

Она принесла ему только пятьдесят граммов водки. Продюсер выпил, закусил селедкой и вареной картошкой, съел солянку, и, понимая, что перебирает, все-таки заказал тушеное мясо в горшочке. Он сел за колонной, поэтому входящие его не видели. Ему хотелось подумать. Этой возможности за целый день у него не было.

Жениться на Пипетке он решил в первые три минуты, когда она впервые вошла в его кабинет для разговора.

Он сразу отметил и тонкую талию, и в меру широкие бедра.

— Простите, — сказал он. — Подайте мне красную папку со стеллажа.

Красная папка лежала на самой верхней полке довольно высокого стеллажа. Невысокие пипетки не могли ее достать и терялись. Потом подставляли стул, колебались, снимать ли туфли или подстелить лист бумаги. А как попросить лист бумаги у начальника? Это удобно или неудобно? Уходило время, и претендентки обычно этот тест не проходили.

Но эта пипетка встала на цыпочки и достала папку. Платье при этом задралось. Он отметил, что у нее хорошей лепки попка, что она носит чулки, а не колготки, и что у нее загорелые ноги.

Она села, улыбнулась и сказала:

— Об этом тесте рассказывали преподаватели на курсах секретарей-референтов. Он идет под номером один.

— А под номером два?

— Это когда руководитель просит вернуться в приемную и принести какой-нибудь документ.

— И как вы относитесь к этим тестам?

— Руководитель имеет право на подобный досмотр. Ему же с этим человеком работать каждый день.

— Как вы относитесь к довольно распространенному мнению, что секретарша должна спать с начальником?

— Никак. Пока мне этого делать не доводилось.

И в этот момент он решил, что женится на Пипетке. От своих приятелей знал, что и они уже в первые минуты знакомства принимали решение: да, на этой женщине я бы хотел жениться, да, я бы мог, да, не хотелось бы упустить. Согласие женщины при этом не учитывалось. И он на четвертой минуте разговора решил, что ему хочется смотреть на нее, слушать ее. Ее оценки совпадали с его оценками. Она любила те же самые книги, что и он. Его это поразило, но после знакомства с ее матерью, он понял, почему она любит многое из того, что любит он, Продюсер. Она многое переняла от своей матери, его ровесницы. У него могла бы быть дочь возраста Пипетки.