Взрыв в честь президента
Шрифт:
– Быстро загоняй машину этих козлов сюда, – оглядев лежащих на полу «бандитов», скомандовал Джин.
Шаман устремился к «Опелю».
– Что ты собираешься делать? – Мансур растерянно хлопал глазами.
– Сейчас поможете нам загрузить их в багажник. – Джин облизал кровоточащий кулак. – Увезем подальше. Ни одна собака не найдет, – и перешел на чеченский: – Я не сомневаюсь в вас, но сможет или нет держать язык за зубами ваш русский работник?
– Куда ты собрался их везти? – нахмурился Мансур.
– Они должны ответить
– Не стоит этого делать. – Мансур подошел ближе. – Поверь. Ни к чему хорошему это не приведет.
– Ты боишься? – удивился Джин. – Они ведь не отстанут от тебя.
– Я решу эту проблему, – заверил Мансур. – Но сейчас ты на моей территории. Это мой бизнес, мои гаражи и люди, за которых я в ответе. Прошу, не делай глупостей.
Джин был вынужден сделать вид, будто согласился.
Первым в себя пришел Глухой. Сначала он открыл глаза и некоторое время лежал, словно пытаясь понять, что произошло. Потом сел. Огляделся, удивленно хмыкнул. Потрогал затылок рукой и встал на четвереньки.
– Забирай своих дружков, и убирайтесь отсюда! – крикнул ему Джин.
Глухой с трудом встал, пошатываясь, подошел к Банкету, присел на корточки и толкнул его за плечо:
– Ты живой?
Банкет протяжно застонал и тоже открыл глаза.
– Может, оставим их машину у себя? – предложил Мансуру Джин, наблюдая за тем, как «дебоширы» приходят с себя.
– Пусть уезжают, – махнул рукой Мансур. – Пойдем, у меня к тебе есть разговор.
Джин отряхнул руки и направился вслед за ним.
Они вышли из цеха и оказались в сумрачном коридоре, по правой стороне которого располагались четыре двери. Мансур подошел к самой дальней, потянул за ручку и посторонился, пропуская гостя вперед.
Джин шагнул через порог. Посреди небольшой комнаты стояли стол, офисное кресло и три стульчика вдоль стены. В углу обычный сейф. Ни компьютера, ни других наворотов. Скромно и чисто. Окно закрывали золотистого цвета жалюзи.
– Садись. – Мансур указал на стулья и устроился за столом.
– Давно в Москве? – спросил Джин.
– Давно, – кивнул Мансур. – А ты?
– Как сказать, – Джин пожал плечами. – Я везде помаленьку живу. Месяц назад из Питера вернулся. Сейчас здесь недалеко квартиру снимаем.
– Если не секрет, чем занимаешься? – Мансур взял из письменного прибора ручку и стал крутить ею в руках.
– Есть маленький бизнес, – уклончиво ответил Джин.
– Не хочешь говорить, не надо.
– Почему? – удивился Джин. – У одного моего родственника здесь туристическое агентство.
Он заметил, как при этих словах Мансур едва заметно улыбнулся.
– Еще небольшая гостиница есть, – продолжал Джин. – А почему спрашиваешь?
– Просто. Разве нельзя? – Мансур откинулся на спинку кресла. – Ты мне сейчас помог. Может, и я тебе чем помогу?
– Когда ты позвал меня сюда, то сказал, есть дело, – напомнил
– Я хотел узнать, может, ты в чем нуждаешься? – пристально глядя в глаза Джину, пояснил Мансур. – Часто чеченцы приезжают и знают, к кому обратиться. Но иногда бывает, что они вынуждены бежать, и здесь их никто не ждет. Подумал, может, и у тебя такие проблемы.
Неожиданно Джин понял, чего тот добивается. Пытаясь вынудить быть откровенным, этот человек преследует цель узнать, чем на самом деле занимается новый знакомый. Он не поверил в версию с агентством и гостиницей. В лучшем случае Мансур решил, что он попросту «крышует» эти заведения, не более того. В том виде, в котором Джин сейчас предстал здесь, он никак не тянет на человека, который помогает своему родственнику вести бизнес.
– Я понял, о чем вы хотите спросить. Много лет назад так было. – Джин решил сказать то, что желает слышать Мансур. – Мне пришлось приехать со своим братом и еще одним земляком. Мы здесь никого не знали. На каждом углу милиция останавливала. Пока были деньги, нам удавалось избегать серьезных проблем. Но потом арестовали брата. Он поехал в магазин и не вернулся.
– В чем его обвиняли?
– Тогда он был в розыске. – Джин сокрушенно вздохнул. – Воевал.
– А ты чем занимался? – напрямую спросил Мансур.
– И я не остался в стороне, – скромно ответил Джин.
– Это и стало причиной того, что вы уехали? – Мансур отбросил ручку в сторону.
– Хотите сказать, что мы бежали? – заранее зная, что это не так, спросил Джин.
– Нет, – покачал головой Мансур. – Я ведь тоже живу здесь. Правда, приехал не так давно, как ты.
– Я возвращался. – Джин выдержал паузу, словно размышляя, стоит или нет все говорить новому знакомому. – В конце девяностых. Три года провел на родине. Потом заболел. Пришлось ехать лечиться.
Намек был примитивный, и Мансур не мог его не понять. В тот период времени, о котором говорил Джин, в Чечне вновь начались военные действия. Он недвусмысленно намекнул на то, что воевал, но был ранен и вынужден был прекратить это занятие.
– Оставь свой телефон, – неожиданно попросил Мансур.
– Нет вопросов. – Джин продиктовал номер.
Джин обулся, собираясь сходить в магазин, когда в прихожую вошел Шаман и протянул трубку сотового телефона:
– Мансур.
– Есть разговор, – лаконично сказал новый знакомый. – Давай встретимся.
Произнес он это таким тоном, словно долго раздумывал над тем, звонить или нет Джину, но потом все-таки решился. Хотя, наверное, так оно и было. Если Мансур действительно террорист, то он неохотно будет идти на контакт даже с земляками.
– Где? – Джин посмотрел на часы.
Близилось время обеда.
– Измайловский парк. – Мансур выдержал паузу, давая возможность сказать собеседнику, знает он, где это, или нет.