Взрыв. Приговор приведен в исполнение. Чужое оружие
Шрифт:
Но, говорят, можно привыкнуть в жизни ко всему, сколько взлетов и падений видел оп сам. Впрочем, его вину еще надо доказать, и может, фортуна еще улыбнется ему,
23
Каштанов позвонил Хаблаку и приказал срочно зайти.
В кабинете полковника сидела женщина лет тридцати или немного старше. Не очень красивая, не симпатичная, смотрела испуганно, держала на коленях зеленую сумочку и все время щелкала замком.
— Садитесь, майор, — указал Каштанов на стул около женщины и сам примостился рядом. — Это гражданка Мащенко Лидия Андреевна,
Хаблак едва заметно поморщился: у него и так дел невпроворот, а тут какая-то Мащенко. Укоризненно взглянул на Каштанова, тот сделал знак, чтобы Хаблак набрался терпения, и обратился к женщине:
— Давайте, Лидия Андреевна, начнем сначала.
Женщина щелкнула замком сумочки, прижала ее
к груди и заговорила неуверенно — искала нужные слова, губы у нее дрожали:
— Я уже сообщила… Значит, зашел ко мне Леня — Леонид Павлович Гудзий…
Хаблак пошевелился на стуле — вот в чем дело!.. Хотел что-то спросить, но полковник остановил его, положив руку на плечо. А женщина продолжала:
— Мы с ним знакомы, встречаемся в доме у одних наших сотрудников, и Леня, ну если уж откровенно, ухаживает за мной. Но у него жена, а я одинока, может, оно и нехорошо, да что поделаешь, человек он компанейский, весёлый… Мне с ним приятно, обычный флирт, ничего больше, и вообще мы в прекрасных отношениях. Вы понимаете? — остановила взгляд на Каштанове. — Я, наверно, говорю невпопад…
Полковник подбодрил Мащенко:
— Мы вас, внимательно слушаем.
— Так вот, заходит ко мне Леонид Павлович — мы в одном с ним министерстве — и говорит, что надо кого-то там выручить, его знакомого или друга, тот очень просит, и отказать нельзя. А мне за это — импортные сапожки. Я подумала, вероятно, шутит насчет сапожек, а может, и нет, пожалуй, не шутит, потому что надо было подписать бумагу у начальника нашего главка на полиэтилен, а он точно не подписал бы, я знаю…
— Какой полиэтилен? — встрепенулся Хаблак. — И кому?
— Для одного из наших заводов. Полиэтиленовая крошка. Двести тонн. Ну я сделала, начальник, повторяю, не подписал бы, так я во втором экземпляре исправила цифру…
— Подделали документ? — уточнил Каштанов.
Мащенко щелкнула замком, открыла сумочку и достала из нее пакет.
— Подделка, — согласилась, — и я виновата. Но ведь просил же Леонид Павлович, а знаете, заводам не всегда дают что нужно… Ну я уже стала забывать об этом и на сапожки не рассчитывала, а тут вдруг на днях звонок в дверь, открываю — парень, дает вот этот пакет и говорит: от друзей Леонида Павловича… Отдал и исчез. Разворачиваю, а там…
Мащенко дрожащими пальцами открыла пакет и положила на стол пачки денег.
— Тут три тысячи, — отдернула руку, как будто обожглась. — Я все эти ночи не спала. Потом решилась и пришла к вам.
Каштанов переглянулся с Хаблаком.
— Шиллинг, — сказал Хаблак, и Каштанов согласно кивнул.
— Больше тот парень вам ничего не сказал? — спросил полковник.
— Нет. Только: от друзей Леонида Павловича. И сразу же ушел.
— А самого Леонида Павловича вы давно видели? — поинтересовался Хаблак, внимательно глядя на Мащенко: ведь Гудзия вчера вечером арестовали. Возможно, эта женщина, узнав
— С того времени, как попросил меня о полиэтилене, не встречались. Я хотела позвонить ему, но как-то не осмелилась. Ведь если он знает о трех тысячах, выходит, заодно с ними, то есть с теми, кто заплатил, а такие деньги даром не платят…
— Да, не платят, — подтвердил Хаблак, — Кстати, Леонида Павловича Гудзия вчера арестовали.
Мащенко остолбенела, лицо у нее перекосилось и стало землистым. Сыграть так не смогла бы даже талантливая актриса, и Хаблак убедился в безосновательности своих подозрений. Налив воды, подал женщине, однако она не взяла стакан, глотнула воздух и прошептала:
— Значит, и я… Выходит, и я вместе с ним…
Полковник сказал:
— Успокойтесь, Лидия Андреевна. Сейчас мы вызовем понятых, составим акт, а вы садитесь здесь и напишите обо всем, что сообщили. Надеюсь, вы никуда не спешите?
— Не все ли равно, вы ведь меня тоже арестуете?
Полковник снисходительно улыбнулся, взглянул на
Хаблака, будто советовался с ним.
— Зачем такие крайности? Возьмем подписку о невыезде, вы ведь сами пришли к нам…
— И в самом деле отпустите меня?
— Никто с вас вины не снимает, — подчеркнул полковник. — Но вы помогли следствию, признали свою вину, и суд определит вам меру наказания. Мы же задерживать вас не будем.
Видно, Мащенко ждала значительно худшего: губы у нее задрожали, даже всхлипнула. Теперь уже схватила стакан с водой и выпила чуть ли не до дна. Потом подняла мокрые глаза, усмехнувшись жалобно и благодарно.
— Я напишу, — сказала быстро, — я все сделаю, у меня с души… камень свалился.
Через полчаса, уладив формальности и отпустив Мащенко домой, Хаблак приказал привести к нему задержанного вчера Червича. Видел его лишь однажды на берегу — в длинных сатиновых трусах — и был немного удивлен, когда Червич появился в приличном импортном костюме, отглаженной рубашке и ярком галстуке.
Лукьян Иванович остановился на пороге, сразу узнал Хаблака и покачал головой.
— А я, старый дурак, его ухой угощал, — сказал с досадой. — Веслом по кумполу надо было, а мы уши поразвешивали.
— Садитесь, Червич, — сказал Хаблак сухо, — и без болтовни. Скажите лучше, для чего вам понадобилась взрывчатка?
— И из-за этого задерживаете порядочных людей! — искренне удивился тот. — Сразу бы спросили, а то обыск, перед соседями опозорили… Как теперь в глаза смотреть? Ну поглушили немного рыбы, не такое уж преступление. Я ее во время войны противотанковыми гранатами… Когда-то на Волыни на классное озеро наткнулись — чистое, глубокое, леса вокруг; швырнул гранату — верь не верь, а щуки пудовые— ох и полакомились!..
Старик любил поболтать, и остановить его было труд- до. Хаблак выслушал всю эту тираду и спросил;
— И где же вы теперь глушили рыбу?
— На озерах возле Плютов и на Козинке. Ее сейчас перегородили. Вот и сделалось там большое озеро.
— Сын привозил вам взрывчатку, и вы там же использовали ее?
— Точно. Я летом всегда на днепровском острове стою, были же сами у меня, видели.
— Итак, вы утверждаете, что взрывчатка попадала из карьера сразу к вам на остров и уже там вы приспосабливали ее для глушения рыбы?