Взвод специальной разведки
Шрифт:
Гуреев взглянул на бандита:
— Ну что, Амир? Проиграл ты вчистую! Твои банды, ранее бродившие вокруг Аяда и блокпоста, разгромлены, по лагерям на границе с Пакистаном мы нанесем приличный ракетный удар. И совсем скоро о грозном Амирхане забудут. Он уйдет в небытие, в прошлое.
Бандит прошипел:
— Вместо меня придут другие!
— Их ожидает та же судьба! Все, встал, пошел на выход!
Майор Трофимов с утра ходил по штабу радостный. Новость о том, что в Уграме повязали Амирхана, еще не дошла до него, зато политработник
Обойдя отдел, Трофимов наконец осел в своем кабинете.
Неожиданно раздался звонок внутреннего телефона. Это не был вызов к начальству, поэтому майор ответил своим обычным тоном:
— Трофимов слушает!
Абонент доложил:
— Товарищ майор, дежурный по контрольно-пропускному пункту прапорщик Митин! К вам прибыл полковник-афганец Хабитдин.
Замполит приказал:
— Выпишите ему пропуск по всей форме и пропустите в отдел.
— Есть!
Трофимов положил трубку на рычаги телефонного аппарата, откинулся на спинку стула, заложив ладони за голову, подумал: для чего это явился Хабит? Чтобы обсудить результаты последних действий Амирхана? Вряд ли. Только ради этого Хабит не стал бы лишний раз светиться в политотделе советского штаба. Очередное задание Амира? Это более вероятно. Но нечего гадать, скоро выяснится цель визита афганского политработника. Зная пристрастие последнего к русской водке, Трофимов достал из холодильника бутылку «Особой московской», поставил на журнальный столик, убрав подшивки газет «Красная звезда» и «Фрунзевец». К водке добавил мелко нарезанные ломтики копченой колбасы и красивые, взятые у Омана, витые бокалы. Открыл бутылку нарзана. К приему гостя все было готово. Майор не успел отойти от столика, как в кабинет вошел полковник афганских правительственных войск. Трофимов сразу заметил, что тот выглядел необычайно бледным, и это вызвало слабую пока еще тревогу.
Хабитдин поздоровался:
— Ассолом, Илья!
— Здравствуй, Хабит, что это вид у тебя какой-то не такой? Не приболел, часом?
Полковник прошел к столику, упал в кресло, вытер запотевшее смуглое лицо носовым платком.
— Хуже, Илья! Все значительно хуже!
Тревога в груди майора перешла в страх. Он спросил:
— Что случилось, Хабит?
— Ваш спецназ вышел на заложников и штурмом освободил их!
Лицо Трофимова помрачнело.
— Но как наши смогли вычислить место содержания заложников? Ведь это было возможно лишь при условии… — Майор споткнулся на середине фразы. Страшная догадка пронзила мозг, но он, сглотнув, тихо продолжил: — Это было возможно лишь при захвате самого Амирхана!
Афганец-полковник кивнул головой:
— Что и произошло!
— Но… как? Как спецназ смог выйти на Амира, если даже я никогда не видел его в лицо и не знал, откуда он руководит своей группировкой?
Хабит налил рюмку водки, опрокинул ее в себя. Закусывать не стал, закурив и выдав то, от чего у Трофимова непроизвольно открылся рот:
— Амирхана ты прекрасно знал, часто общался с ним! Это
— Что?!! Оман — Амирхан?
— Да, это одно и то же лицо!
— Но кто взял его?
— Особисты! Не без активного участия офицеров еще недавно подчиненного тебе по политической линии разведывательного батальона.
— Черт!
Трофимов приложил ладони к вискам. Потер их.
— Ничего не понимаю! Это… это же крах, Хабит! Особисты заставят Амира говорить, и он выдаст нас с потрохами.
На что афганский полковник внешне спокойно произнес:
— Если уже не сделал это!
Майор бросил взгляд на подельника:
— И ты, придурок, так спокойно говоришь об этом? Ты хоть представляешь, ЧТО нам с тобой будет за сотрудничество с главарем душманской группировки, на совести которого сотни жизней наших, да и ваших людей?
Полковник опустил голову:
— Если того пожелает Аллах, ничего не изменить!
Трофимов взорвался:
— Да шел бы ты со своим Аллахом знаешь куда?
— Не говори так! Не надо!
— А что надо? Сидеть и ждать, пока особисты загребут к себе в подвал? Так… спокойно… спокойно… необходимо взять себя в руки. Спокойно! — Майор наклонился к афганцу. — Надо бежать! И немедленно! Ты с машиной?
— Конечно, но какое это теперь имеет значение?
Обреченность полковника взбесила Трофимова:
— Да приди ты в себя! Или к стенке встать хочешь? Где стоит твой «УАЗ»?
Дверь кабинета распахнулась.
На пороге показался старший лейтенант Листошин. Был он в полевой форме, с автоматом. Офицер и ответил на вопрос своего бывшего начальника:
— Машина господина Хабитдина стоит, как и положено, на стоянке у КПП штаба. Что еще вы хотели бы узнать, майор?
Появления командира взвода спецназа Трофимов даже в мыслях не допускал, поэтому сначала опешил:
— Листошин?.. Но…
— Что «но», Трофимов?
Бывший замполит огромным усилием воли взял себя в руки:
— Какого черта тебе здесь надо? И почему находишься в штабе с оружием? Кто пропустил?
Семен навел ствол автомата на майора:
— Закрыл пасть, ублюдок, и сел рядом с духом!
— Ты мне…
Листошин выкрикнул:
— Ты плохо понял, тварь? — И ударом ноги в плечо опрокинул Трофимова на журнальный столик. Бутылка упала, водка потекла на пол.
Сзади Листошина прозвучал окрик:
— Отставить, старший лейтенант!
И рядом с Семеном появился майор Гуреев. Он держал в руке пистолет. А на пороге застыли еще две вооруженные фигуры: капитан — заместитель Гуреева и афганец в штатском — представитель местной контрразведки.
Гуреев приказал:
— Листошин, обыщи этих двух мразей и сцепи их наручниками!
На стол упали стальные браслеты.
Старший лейтенант защелкнул их на руках предателей, бросив на пол штатные пистолеты оборотней. Плюнув на бывшего замполита, отошел в сторону.
Гуреев посмотрел на арестованных, спросил у Трофимова:
— Ну что, Илья Владимирович, сколько веревочке ни виться?
Но политработник, полностью осознав нависшую над ним угрозу, неожиданно твердым голосом заявил:
— Я не понимаю ваших действий, Гуреев. Вы в чем-то хотите обвинить меня? В чем? В связи с полковником правительственных войск ДРА? Интересно, с каких это пор подобная связь стала противозаконной? И потом, кто вы такой, чтобы предъявлять обвинения? Где представители военной прокуратуры? Где…