Warhammer 40 000: Одни из многих
Шрифт:
Я не успел ничего сделать, когда почувствовал толчок со стороны Маркуса. Он отступил ближе к обрыву, держа что-то в руке.
– Маркус, что ты д...
– успел я промямлить, когда увидел, что напарник показывает зажатую в ладони гранату.
– Что?!
– я быстро ощупал себя освободившейся рукой и осознал, что гранаты нет на поясе, - это же последняя...
– Вот именно!
– проговорил Маркус, морщась от боли в ноге, - и я с удовольствием подорву её на склоне, если не ответишь на вопрос.
Я замер в боязливом ожидании.
– Ты
Я не смог сориентироваться сразу и просто молчал.
– ...часто ты спрашиваешь у меня совета?! Зато как начать огонь по гражданским, так Маркус первый, как пытать пленного Тау в Дамокловом Заливе, так Маркус тоже в деле! Ты используешь меня только для грязной работы!
Уже было открыв рот, я замер. В чём-то Маркус безусловно прав.
По неведомым причинам, в этот момент ветер значительно стих, а пурга перестала создавать плотное белое полотно, открывая вид на долину позади Маркуса, активно бомбардируемую десантными спорами пришельцев. Сама природа устранила все заглушающие мой возможный ответ факторы, дабы собеседник точно их услышал. Чтобы их услышал весь мир, когда по нему разнесётся звонкое эхо, резонирующие с моей совестью.
– Да, ты прав, - неожиданно вырвалось из меня. Боковым зрением, я заметил как лицо Квинта исказилось в непонимающей гримасе, - как человек, ты мне вряд ли симпатичен, но твой темперамент и навыки, - я помотал головой, - они бывают чертовски полезны в наших условиях. Часто ты делал за меня то, что я мог продолжить... но не начать.
– Аллилуйя!
– вскричал гвардеец, разнося эхо, - потребовалось всего шесть лет, чтобы ты наконец подобрал слова!
– Послушай Маркус, если ты вдруг захотел поговорить, давай сначала доберёмся до крепости...
– поднял я руку.
– Не волнуйся, я обещаю тебе, мы нагоним и даже перегоним всё упущенное время, когда ты сделаешь одну вещь!
Только не это. Ультиматумов мне не хватало. В целом я даже знал, чего или кого он будет касаться.
– ...брось Квинта! Только не забудь мне отдать грелку, а то я замёрз просто жесть! Ему она ни к чему!
Спокойно отреагировать я не смог, подтверждая свои мысли об условиях ультиматума:
– И с чего я должен делать такой выбор, напомни?!
– Потому что ему даже застрелиться смелости не хватило! Он бесполезен! А уж если я выступаю твоим инструментом, то уже не просто так! Я больше не собираюсь убирать за тобой дерьмо за бесплатно и следовать в любую жопу мира! Пока ты носишься с бесполезными полу-трупами больше, чем с людьми, которые твои охренительные поручения выполняли шесть лет!
Слова гвардейца не был лишены смысла, я бы даже сказал, что с точки зрения прагматичности, холодного расчёта, рациональности, и прочих вещей не умудрённых эмоциями, он говорил полную правду. Однако, абсурд
После такого монолога уже бывшего товарища, на Квинта я старался не смотреть, но взгляд раненного гвардейца пристально вонзился в моё боковое зрение.
Но вскоре я впервые обрадовался, что какой-то внешний фактор прервал напряжённое молчание.
Поток падающих за спиной Маркуса спор резко усилился, приближаясь к нам всё ближе. Свист ветра и подрагивающая земля подтверждали эти наблюдения.
– Маркус, - проговорил я, смотря вдаль, - тут проблема, давай отложим разборки!
– Мать твою, ну что за детский сад?!
– гвардеец взмахнул гранатой, - не пытайся меня отвлечь!
– Я серьёзно говорю!
– уже визжал я, видя как приличных размеров огненный шар летит прямиком к нам, сдуваемый сильным ветром.
В этот момент Маркус всё-таки обернулся назад:
– Сука, - стыдливо произнёс он и ринулся в сторону.
Горящая спора пронеслась над нашими головами, разбрасывая горящие куски плоти, оставляющие в небе огненные росчерки.
Био-капсула врезалась прямиком в скалу позади, снова заставляя упасть в снег и расцепить руки с Квинтом. Грохот скал, животные визги и треск пожара смешались в единую какофонию звуков.
Мотая всеми конечностями, я снова почувствовал знакомое ощущение скатывания по отвесной поверхности. Ледяные перегородки трескались, и узкий утёс, на котором мы выясняли отношения, начал накреняться к пропасти.
И всё-таки падения не случилось. Затормозив где-то посередине спуска и слегка успокоившись, я обернулся назад.
Спора будто приварилась к скале и слоями слезала с неё, образуя костры, освещающие сумеречный утёс.
– Помогите, а!
– услышал я крик у края.
Не раздумывая, я поднялся насколько мог быстро, и ринулся к источнику мольбы.
Прокатившись на коленях последние пару метров, я увидел Маркуса, висящего на одной руке.
– Хватайся!
– покричал я, придерживая соскальзывающую руку гвардейца.
Новый крик о помощи раздался слева.
Квинт висел на другом краю утёса, держась двумя руками. Учитывая полученную рану, две руки не сильно помогали гвардейцу удерживаться долго время. Его лицо было покрыто потом и выражало гримасу боли. У него была минута или две.
Я обернулся на Маркуса.
На его лице пробежали тысячи эмоций:
– Вытаскивай!
Послышался новый ледяной треск. Утёс накренился ещё больше. Времени у меня мало.
Я вскинул глаза к небу.
Где-то в стратосфере вспыхнул очередной огромный взрыв. Пролетая сквозь завесу огня, десантные споры оставляли в небе огненные хвосты будто метеоры. День шёл к завершению, но эти огни, в которых сгорали тысячи тиранидов, освещали небо ярким заревом, отражающимся в моих слезившихся глазах.