Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том III
Шрифт:
Все было хорошо, пока один маленький мальчик, не побоявшись, закричал, что на императоре нет вообще никакой одежды. И тогда чары пали, толпа зашлась смехом, а император убежал в замок с покрасневшим от стыда лицом.
Вивьен закончила историю, вернувшись в действительность, как только оторвала глаза от книги. У девочки было ощущение, будто слова сами по себе перестроились на странице. Иногда они так делали.
Дети вокруг нее улыбались, и Вивьен ответила тем же, радуясь, что дала им надежду и вселила в них мужество. Даже Урия выглядел
— Следующую! — попросила Веспер, захлопав в ладоши.
— Да, прочти еще одну, — добавила Чаллис.
— Окей, — согласилась Вивьен.
— Что такое «окей»? — спросила Лалик.
— Это старое слово я слышала от Аливии, — пояснила Вивьен. — Оно как будто означает «да», но иногда то, что дела не так плохи или же они станут лучше.
Дверь открылась, и Оскар тут же встал, сжав кулаки. Сердце Вивьен подскочило от мысли, что там будет стоять Аливия, сжимая серебряный пистолет с выгравированной на металле белой змеей. Из ствола будет виться дымок, и мама и скажет, что все будет окей.
Но это была не Аливия, а мужчина в длинной белой одежде. Как и женщина до него, он был искалечен. Кожу покрывали шрамы, один глаз выжжен, а губы были нездорового пурпурного цвета. Незнакомец был вооружен грязным ножом, с которого стекало что-то желтое.
Дети закричали и забились в угол комнаты. Они хныкали и рыдали, пока незнакомец рассматривал их здоровым глазом, словно покупатель на мясном рынке. Даже гнев Урии испарился перед лицом явного ужаса.
— Ты, — сказал он, указав на Вивьен. — Идем.
Вивьен покачала головой, слишком испуганная, чтобы ответить.
— Сейчас же.
— Нет, — отказала Вивьен, вспомнив об отваге маленького мальчика из только что прочитанной истории.
— Я сделаю тебе больно, — пообещал он, поднимая нож.
— А я вам, — пообещала Вивьен. — Я знаю, что вы ударите меня этим ножом, но не раньше, чем мои ногти выцарапают ваш последний глаз.
Мужчина задумался над ее словами, а затем усмехнулся.
— Думаю, ты так и сделаешь.
Вивьен хотела выпустить весь воздух из легких одним горячим выдохом. Облегчение сменилось ужасом, когда она поняла, что мужчина не признал поражение, а просто собрался взять кого-то другого. Он сделал три уверенных шага и схватил Чаллис за худую ручку, вырвав из кучки детей.
— Нет! — закричал Урия. — Не смейте!
Мальчик бросился на мужчину. Для своего возраста Урия был крупным мальчиком, но по-прежнему оставался всего лишь подростком против взрослого человека. Мелькнул нож, и Урия упал, завыв от боли.
Из его плеча струей ударила кровь, и от ее вида дети закричали.
— Не хочешь идти? Отлично, тогда я возьму ее, — сказал мужчина.
Он выволок Чаллис из комнаты и закрыл дверь за собой, оставив шестерых детей наедине с их горем. Веспер упала на пол, рыдая и визжа от потери близнеца. Оскар и Лалик опустились на колени возле Урии с влажными от слез лицами. Ивали стояла молча, не понимая, что происходит.
У
Вивьен взглянула на книгу, но слова были бессмысленными.
Они не могли ее утешить, не сейчас.
— Пожалуйста, Аливия, — всхлипнула Вивьен. — Пожалуйста, помоги нам.
Ноги Аливии болтались в метре от палубы. Космодесантник сжимал ее шею одной рукой, а кисть с оружием — другой. Он мог вмиг сломать и то и другое.
— Это больно, — признался он. Из царапины, оставленной пулей сбоку черепа, текла кровь.
— А должно было быть смертельно, — прохрипела Аливия.
— Признаю, ты быстра, но Ясу — единственный смертный, которому я бы дал шанс увидеть мою кровь. Даже Локен не успел выстрелить.
— Кто?
— Еще один сын Хтонии.
— Еще один предатель.
Севериан разочарованно вздохнул.
— В другой жизни, я бы уже убил тебя и был в полукилометре отсюда, — сказал он. — Но теперь я сражаюсь на стороне ангелов, и поступки, бывшие для меня такими же естественными, как дыхание… теперь вызывают неодобрение.
Севериан чуть сжал руки.
— Так скажи мне, кто ты такая? На самом деле?
У Аливии от давления глаза вылезли из орбит.
— Аливия, — произнесла она между судорожными вдохами. — Аливия Сурека, я ищу дочь.
Она почувствовала его недоверие, такое же ощутимое, как холод или боль. Также она почувствовала правдивость его слов о новом предназначении, которое все еще плохо уживалось со старыми инстинктами.
Севериан наклонился, его бородатое, татуированное лицо оказалось в миллиметрах от Аливии. Он словно зверь принюхался и покачал головой, взгляд холодных глаз метнулся к ее плоскому животу.
— Ты не мать, — заявил космодесантник. — Это чрево так же пусто, как и поверхность Хтонии.
Аливия удивленно моргнула, наконец, разглядев, что скрывается под дикостью, которую подразумевали татуировки банды убийц: гибкий ум, терпение хищника и инстинкт прирожденного охотника. И вдобавок личность, абсолютно отличная от прямолинейных и грубых разумов, встречающихся среди легионеров.
— Моя приемная дочь, — сказала она, борясь с желанием придать словам психический толчок. Внутри разума Севериана находилась стальная ловушка, только ждущая, чтобы захлопнуться.
— Уже лучше, — заметил Севериан.
Она сняла курок серпенты со взвода и разжала хватку, позволив оружию повиснуть на указательном пальце.
— Хорошая девочка, — похвалил Севериан, опустив ее палубу и вырвав оружие из руки.
— Верни его, — потребовала Аливия, массажируя помятую шею.
— Чтобы ты снова выстрелила в меня?
— Я не собираюсь стрелять в тебя, Севериан, — заверила женщина.
— Ты чертовски права.
— Я не стану стрелять в тебя, потому что ты поможешь мне.