Whispers in the Dark
Шрифт:
Сознание мутилось, но парень был охотником, а им подобные раны положено терпеть. Поэтому он уперся лбом в пол, сглатывая подступающие к горлу комы, и, переведя дыхание, просунул и ноги. Теперь руки были перед лицом, и Алек начал ощупывать своё тело на предмет ран и ссадин. Правая скула протяжно заныла, едва её тронули пальцы, предупреждая о синяке. Нижняя губы была разбита, из неё сочилась кровь, металлический вкус которой Алек почувствовал только сейчас.
Он пальцами пробежался по груди и животу – лишь мелкие синяки и царапины, а потом двинулся к боку. Рана была рваной, словно в него вонзили тупой предмет, а потом водили им внутри,
Голова до сих пор пульсировала, и нефилим чистой – если её так можно было назвать – рукой потрогал затылок, волосы на котором слиплись и смешались с грязью. Здесь он нашёл всего лишь царапину, кровь уже не шла, череп вроде был цел, но шишка прощупывалась.
Алек попытался вспомнить, как здесь оказался. Он помнил, как Джейс бросился к чёрному ходу в том книжном магазине, а он остался прикрывать его спину. Брюнет пускал стрелы в вампиров, что проникали внутрь не только из дверного проёма, но и из пустующих оконных рам. Их оказалось больше, чем предполагал охотник, поэтому, закинув лук на спину, он выдернул клинок и выкрикнул «Рагуил». Клинок вспыхнул белым пламенем, и Алек замахнулся, отсекая голову первому нападавшему, потом, сделав выпад вперёд, отпугнул еще двух, один из которых, обогнув охотника сбоку, проник в подсобку, где две минуты назад скрылся Джейс. Лайтвуд, было, кинулся вдогонку, но путь ему преградили двое клыкастых, которые в свете луны, пробивающейся из-за облака и заглядывающей в разбитую витрину лавки, сияли своей мраморно-белой кожей.
Он замахнулся сверкающим клинком, но тут бок прожгло пронизывающей болью, отчего охотник пошатнулся и еле устоял на ногах, хватаясь рукой за ближайший стеллаж, а потом – удар по голове и темнота.
– Грязные кровососы, – выплюнул он и свернулся в позу эмбриона, стараясь хоть как-то согреться.
Алек не знал, сколько пролежал на пыльном полу, прежде чем где-то за стеной послышались тяжёлые шаги. Дверь отворилась, и оттуда полился тусклый свет, выделяющий приближающийся к нефилиму силуэт. Алек заёрзал на месте, пытаясь откатиться подальше, но вошедший в два шага сократил между ними расстояние и, протянув руку, рванул за цепь, заставляя охотника подняться на колени.
– Наш маленький полуангел проснулся? – прошипел он. – Я принёс тебе завтрак в постель.
В ноги Алеку упала пластиковая бутылка с водой, и он схватил её дрожащими руками и, сорвав крышечку, поднёс к изодранным губам. Жажда сковала горло, и теперь, когда её утоление было в руках, парень жадно глотал, забывая дышать и от этого захлёбываясь, отчего вода стекала по подбородку и капала на пол, разводя там грязь.
– Достаточно! – неизвестный наклонился и рывком выдернул бутылку из рук нефилима.
Только сейчас Алек разглядел выпирающие клыки.
– Теперь приступим к делу, – вампир прошёлся по комнате. – Как твоё имя, охотник?
Алек молчал. Он с опаской наблюдал за его бесшумными передвижениями, но не боялся. «Страх неведом нефилимам» – звучал в голове голос отца.
– Какие мы неприветливые, – заметил вампир и, наклонившись, поднял цепь, сковывающую руки охотника.
Он резко вскинул её вверх и подцепил за свисающий с потолка ржавый крюк, потом с силой рванул
– Повторяю в последний раз, – прорычал вампир, обнажая клыки и грубо схватив пленного за подбородок. – Имя.
Алек продолжал молчать. Если он узнает его имя, то поймёт, что не все сумеречные охотники из Института Нью-Йорка погибли. А этого допустить нельзя.
– Ну, тогда поступим иначе, – резко переменив голос на спокойный, вампир подошёл к стене, где Алек разглядел железный стол, весь покрытый оранжево-коричневой ржавчиной и зелёной плесенью. На нём были разбросаны металлические приборы. – Начнём с этого, – дитя ночи ловко подхватил небольшой ножичек, лезвие которого было изогнуто дугой и напоминало саблю.
Он подошёл к нефилиму и полоснул орудием по щеке, отчего кожа на ней мгновенно раскрылась, оставляя неглубокий порез. Затем он приставил остриё к левому плечу и начал им вести по груди, специально чуть глубже вдавливая над сердцем, и, почти высунув из плоти, к животу. Алек кричал и метался, но не произнес ни одного слова, приведя этим вампира в ещё большее бешенство.
– Упрямый нефилим! – рыкнул он и с размаху впечатал кулак ему в челюсть.
Следующий удар был нанесен в бок по открытой ране, и Алек, запрокинув голову назад, громко закричал. Боль волной прошла по телу. Удары, один за другим, выбивали из охотника все силы и мысли, пока тот не провалился в беспамятство.
– Иззи достала билеты на вечеринку, – оповестил Джейс, заглядывая в комнату парабатай. – Будь готов через час.
– С чего вы решили, что я пойду? – Алек отбросил книгу на кровать и сел.
– Ты всё равно согласишься, – махнул рукой блондин. – Только вопрос: сразу или после долгого разговора с сестрой?
– Где хоть она будет проходить? – обречённо вздохнул Лайтвуд и, поднявшись с постели, прошёл к шкафу.
– У какого-то мага в Бруклине, – Джейс встал рядом с братом.
– Верховный маг Бруклина – не какой-то там маг, – раздался голос Изабель. Парни синхронно повернули головы. Девушка стояла на пороге, облокотившись о раскрытую дверь. – А в том, чтобы помочь ему с нарядом, ты прав, Джейс, – улыбнулась она.
Началась обычная для них перепалка, в которой два самых уверенных в себе нефилима пытались засунуть упёртого брюнета в нормальную, по их мнению, одежду.
Картинка перед глазами поплыла, а потом и вовсе потухла, и Алек смог разлепить веки. Он был в той же самой комнате, до сих пор подвешенный, дверь была отворена и пропускала все тот же тусклый свет.
Воспоминание, которое ему пришло в отключке, было последним днем, когда жизнь была ещё нормальной, в его понимании этого слова. В тот день они так и не посетили вечеринку, в тот день началась настоящая бойня, в тот день Институт был сожжён дотла.
Запястья невыносимо жгло, и охотник старался лишний раз не шевелиться. Тело дрожало от боли, дышать становилось всё сложнее, пока из уголка губ не потянулась тонкая ниточка крови, и Алек изошёлся в кашле, чувствуя подступающий к горлу поток крови и воздуха.
– Тише ты! – зашипел на него кто-то из угла, и охотник краем глаза уловил движение у стены, где стоял стол. Там, в кресле-качалке, сидел его мучитель и сверлил взглядом окровавленную грудь нефилима. – Ты оказался не так силен, как кажешься, юный охотник, – раздалось уже где-то в опасной близости над ухом.