Wolfhill

Arcus Caelestis

Один раз своё слово она уже нарушила.

\

Мать приезжает на следующее утро. Раныль не успевает толком проснуться, как на неё с объятиями и причитаниями лезет родительница. А потом чувствует обжигающие капли на своей руке.

– Ну, мам, ну ты чего? – она гладит плачущую мать по волосам и не знает, что делать.

– Как такое могло случиться? Почему ты пошла одна? – Раныль не понимает из потока слов ровным счётом ничего и вопросительно смотрит на бабушку. Та лишь

вздыхает и уходит вниз.

– Я сказала ей, что на тебя чуть не напало животное и что ты свалилась в овраг. Когда ты была на экскурсии с классом в лесу, - отвечает она, когда мама уходит умыться в ванную.

– Зачем ты ей позвонила? – недоумевает Раныль, – Всё же уже хорошо.

– Ничего не хорошо, юная леди, - врывается на кухню мать, – Ты живёшь у бабушки всего четыре месяца, а тебя уже чуть не загрызли в лесу. Я ведь всё равно хотела приехать на Рождество, но теперь мы справим его дома. Вместе.

– Мы? – не понимает Раныль. Бабушка лишь поджимает губы и не смотрит в глаза.

– Мы, - кивает мама, – Я забираю тебя в Сеул.

\\

– Кажется, я предупреждала тебя насчёт самодеятельности и оборотней, - строго чеканит ведьма Ха. Тэрим ничуть не теряется и кидается оправдаться.

– Моя подруга была в опасности!

Женщина смотрит на племянницу поверх своих изящных очков, не прерываясь от вязания.

– Твоя подруга отныне связана с оборотнем.

Сон сужает глаза, догадываясь, к чем клонит тётя. Но и отступать она не намерена. Только не сейчас.

– А что если я скажу, что оборотни – мои лучшие друзья? Что мне всё равно на эту многовековую войну между ковенами и оборотнями? Что ни за что не откажусь от своих друзей? – Тэрим говорит уверенно, расправив плечи, и не тушуется под острым ведьминым взглядом.

– Тогда я скажу, чтобы ты была осторожна. И что горжусь тобой.

Тётя улыбается, глядя на растерянную племянницу, и взглядом указывает на дверь. Тэрим счастливо кивает и выбегает из комнаты, на ходу цепляя куртку. Надо срочно навестить Раныль.

Ведьма Ха смотрит ей вслед и улыбка пропадает с её губ. История ни раз показывала, что союз оборотней и ведьм ни к чему хорошему не приводит.

\

– Я никуда не поеду! – Раныль переходит на крик и машет руками, – Мне здесь хорошо! Зачем тебе меня забирать?

– Да ты чуть не умерла! Я не позволю тебе тут оставаться! – не остаётся в долгу мать.

– У меня тут друзья, мам, школа. Выпускной класс, - девушка решает надавить на жалость, – Бабушка, в конце концов. Не оставлю же я её одну!

Мама устало вздыхает и говорит:

– Бабушка не против.

– Что? – не верит Раныль и смотрит на родственницу.

Госпожа Хан стоит

у окна и молчит. И подает голос, не глядя:

– Это для твоего же блага.

– Нет…- шепчет девушка, не веря своим ушам. Раныль чувствует себя так, будто её предали.

Пока она приходит в себя в дверь стучатся и бабушка подрывается тут же, будто найдя предлог сбежать. Судя по возне и притихшим голосам, приходит тот, кого Раныль, честно, ждала уже очень давно.

– Чонин! – выбегает она в коридор. Бабушка смотрит на юношу с плохо скрываемой холодностью, а тот в свою очередь не смеет посмотреть ей прямо в глаза.

– Чонин! – бросается к парню. Обнимает его так сильно, что сама же начинает задыхаться. Тот утыкается ей холодным носом в волосы и делает жадный вдох.

Сзади слышится мамино тактичное покашливание и молодым людям приходится отстраниться друг от друга.

– Здравствуйте, меня зовут Чонин – я одноклассник Раныль, - Ким безошибочно определяет гостью.

– Приятно познакомиться, - мать выдавливает из себя вежливую улыбку. Вряд ли бабушка говорила ей про Чонина – думает Раныль – так что волноваться пока не о чем.

– Здравствуйте, - слышится следом и в дом входит Тэрим, с заснеженной шапкой и пакетом апельсинов.

\

Они одним кругом сидят в гостиной и пытаются поддержать разговор. Когда с любезностями было покончено, Раныль не выдерживает и начинает снова.

– Я никуда не поеду, мам.

В ответ родительница лишь звучно вздыхает.

– Что? Ты уезжаешь? – голос Тэрим звучит выше обычного.

– Нет.

– Да, - говорят одновременно Раныль, мама и бабушка.

Тэрим непонимающе смотрит на маму Хан.

– Вы хотите её забрать? – догадывается Чонин.

– Да. Здесь, боюсь, слишком уж опасно для моей неуклюжей дочери.

Раныль раздражённо выдаёт сквозь сжатые зубы.

– Мама.

Но та поднимается и смотрит строго.

– Я не собираюсь спрашивать твоего мнения, дорогая. Из нас двоих, я – мать. Начинай собирать вещи, мы выезжаем завтра.

\\

Раныль чувствует, как начинают замерзать пальцы. Она кутается в свою куртку и нервно прикусывает губу.

– Я не хочу уезжать, слышишь? Не хочу! Только не сейчас…- девушка делает глубокий вдох и даже не пытается бороться со слезами.

– Давай сбежим что ли вместе…

Чонин начинает хрипло смеяться, и от его голоса у Раныль сжимается сердце.

– Твоя мать права, - говорит он затем.

– Тебе надо ехать, - говорит и замолкает.

Хан перестает плакать и впивается в него стеклянным взглядом. Смотрит, будто сквозь и, кажется, даже перестаёт дышать.