X14. Исповедь странника
Шрифт:
Наблюдал и то, куда теперь привели гордыня, спесь и алчность несчастных безумцев. Видеть – то видел, а поделать ничего не мог. Ведь его дело – маячить! Напоминать, давая свет, а кто не помнит – не его вина…
Текущий владелец маяка помнил. Многое помнил и еще больше хотел бы не знать! Но выбор, сделанный однажды, обязал его помнить все.
– Так нужно, – говорили ему. – Кто-то должен нести дальше эту ношу, истинную память эпох! Твой выбор определил уровень твоей ответственности. Не сомневайся в нем!
Он так надеялся хоть на
Граф с раздражением уставился на высокую гостью, затянутую в подобие красного обтягивающего трико. Она уверенно вышла из стены и легким поклоном приветствовала его. Вздохнув, он вспомнил о манерах.
– Извольте, прелестнейшая Госпожа! Прошу вас, тут неубрано, однако могу предложить вам сей стул.
Орианна сделала легкий поклон, демонстрируя пышные волосы, уложенные в длинную косу.
– Свет вашему дому, Граф! – От звуков ее голоса задребезжали стекла.
– Ну что же вы, дорогуша, такая громкая! – расхохотался Граф. – Откуда у вас такой звучный голос?
Орианна смутилась. Граф ничем не уступал ей, а насмешка больно уколола ее самолюбие. Орианна представляла себя Великолепной и Неотразимой Богиней. Точнее, ей хотелось, чтобы ее так представляли, однако проницательный Граф видел все как есть! Начинающий Командор Империи, прибывший на переговоры. Вернее, Орианне хотелось бы, чтобы это выглядело так. На самом деле она пришла просить о помощи. Учителя не ответили Орионне, теперь за сестричку придется отдуваться им обеим.
Они были в одном Крыле: попал один – попали все! Арифметика в Империи была своеобразной. Ошибки действительно стоили многого! В том числе и определенных наказаний в виде своеобразной «порки».
– Постараюсь потише, – сделав вид, что кокетничает, и стрельнув в Графа глазами, она распустила волосы. Рассыпаясь по плечам, они делали ее Неотразимой!
Однако собеседник был не лыком шит.
– Выкладывай! – внезапно отбросив манеры, гаркнул Граф, разом раскусив все ее замыслы. – Что вы там, баранье, опять натворили, если пришлось обращаться ко мне напрямую, отвлекая меня от Наиважнейших Дел в мире? А именно – от моего дня, мать его, отдыха!
Оглушенная ударной волной напора, Орианна затравленно оглядела комнату, отчего – то захотелось раздеться.
«Возьми себя в руки! Ты представитель Империи!» – мысленно встряхнула себя она. Концентрация была все слабее, и она все больше начинала походить на человеческую девку!
– Правда, стоит заметить, невероятно обольстительную человеческую девку! – вырвалось у нее вслух.
– Возьми меня, Граф! – вдруг заорала Орианна, бросаясь на Графа. – Прямо тут, как в последние дни этого мира!
Граф, ловко отскочив, усадил ее обратно на стул.
– Командор! Возьмите себя в руки! – Не то чтобы он был против подобной ситуации. Он просто знал, что Орианне (не
– Не смейте усаживать меня на стул! – завизжала Командор. Стекла от звука ее голоса лопнули и, дребезжа, рассыпались на тысячи осколков. – Вы не так меня поняли!
– Приму во внимание! – постарался быть максимально серьезным Граф. – Что за нужда привела Командора в мою скромную обитель?
Кое-как, сконцентрировавшись, Орианна выдохнула. Граф оказался намного сильнее, чем она ожидала! Эффект, вызванный его присутствием, был необычен и выходил за все мыслимые рамки.
– Прошу вас, Граф, простить за этот эпизод и оставить его между нами! – выпалила она. Концентрация опять дала сбой. Её начинало лихорадить, пребывание рядом с этим человеком почему – то меняло ее полностью.
Дико хотелось вступить в связь, а не вести беседы. И хотя ее великолепный носитель был копией истинного, одно их различало: этот способен был давать, а не только отбирать.
– Сейчас станет легче, – спокойно сказал Граф. – Вы просто отвлекли меня от дел! Конечно, не ожидал всего этого, – он саркастично скривился и ткнул пальцем в направлении окон. – Впрочем, как и этого, – он указал на ее лицо, которое тут же пошло пятнами. – Вам делает честь то, что вы тут, в любом случае! Немногие вообще могут смотреть мне в глаза.
Становилось легче. Орианна опять владела собой на допустимом уровне. Можно было поговорить, так сказать, нормально.
– Граф! Я прибыла к Вам не как представитель Империи, а в частном порядке… – А руки тем временем сами снимали верхнюю часть трико – ой!
Граф задумался, глядя на действительно совершенные формы Орианны. Все это действо нелепости/ситуации/дня в целом затронуло давно спящие желания внутри него. Ему сильно захотелось всыпать командору пониже спины… А потом…
Граф выдохнул и посмотрел в потолок. «Да что это, в самом деле, со мной? – пронеслось у него в голове. – Стоим тут, прямо как когда – то давно, на заре юности, во всех смыслах, и ломаемся! Вместо того чтобы сорвать одежды и отдаться зову страсти! Которая, как известно, есть Воля Самого, но лишь искушенный знает различие между похотью и страстью, невежды никогда не осознают».
Он пожевал усы, предаваясь размышлениям.
Но, поддавшись зову, можно сгореть, и всегда будет как в первый раз. Сколько бы ни испытывалась страсть, всегда будет одинаково! Пламя, раздувающее пожар, который исчезает внезапно, словно и не было его никогда. А потом пустота! Пустота и желание испытать страсть опять… И мудрость в том, чтобы остановиться, не выжигая себя дотла, чтобы заняться чем – то еще. Направить волю и стремление к Цели…
Граф пришел в себя, услышав, как играет вальс цветов.