XX веков спустя
Шрифт:
– Ну... – обиделась Даша.
А я вот обижаться не стал. Положил себе большой шмат истекающего салом кабаньего мяса и какой-то умопомрачительной сложности овощной гарнир, к которому уже успел пристраститься. Ну и чай, зелёный, жасминовый... Для меня, тёти Лиз и крёстного. Тётя Софи и Даша предпочли морсы. И как это можно с утра без горячего чая?
– И куда в тебя столько влезает? – с явным раздражением спросила Даша, глядя как я после мяса с овощами принялся за тортик. Сама она довольно таки вяло затолкала в себя какой-то салатик с сыром и только после этого, с разрешения матери, принялась за сладкое.
–
– О! – глубокомысленно произнёс крёстный, воздев палец к потолку.
А на меня и в самом деле напал мой подростковый жор. Помнится, в той, прошлой жизни, в этом возрасте я тоже кушал часто, помногу и при этом оставался тощим и подвижным.
И сразу после завтрака мы, всей своей царственной толпой, направились посетить сумасшедшего археолога. Мне, конечно, было очень интересно, где он нашёл олимпийского мишку и доперестроечную общепитовскую тарелку, но ещё больше я хотел посмотреть как живёт простой военный пенсионер новой Российской Империи. Понятное дело, что разброс тут имеет место: квартира в нашей островной крепости это одно, домик в том же Тучково – совсем другое, а есть ещё и третье, и четвёртое. Но как некоторая точка отсчёта – пойдёт.
Отставной майор открыл дверь не спрашивая и был изрядно ошарашен тем, кого он увидел на пороге своей квартиры.
– Ваше Величество! – вытянулся он в струнку.
– Полно, полно, Добромысл Ярославич, – милостиво кивнул государь, – мы тут к вам частным порядком уточнить одно небольшое дело. Но здесь как-то... – он демонстративно оглянулся на лестничную клетку.
– Да-да, конечно... – засуетился означенный Добромысл Ярославич и мы прошли внутрь. В маленькой холостяцкой квартире сразу стало тесно.
Дашенька едва заметно морщилась, а я с любопытством оглядывал спартанскую обстановку. Прихожая была небольшой, с встроенным стенным шкафом и вешалкой, коридорчик вёл прямиком в маленькую кухню, слева закрытая дверь скрывала, по всей видимости, санузел, а широкий проём с аркой справа вёл в гостиную, куда и провёл нас хозяин. Спальня, по всей видимости, скрывалась за следующей дверью. Сама гостиная – комната размером где-то три на четыре метра, была обставлена очень просто: рабочий стол хозяина, небольшой диванчик, перед ним журнальный столик, пара стульев и, по всем стенам полочки с самыми многочисленными сувенирами и артефактами, которые отставник собрал за годы службы. И фотографии с голограммами на стенах. Сколько ж этот мужик объездил?!!!
Тётя Софи, тем временем, прошлась вдоль полок, провела рукой над одной, не прикасаясь к тому, что на ней лежит.
– Ритуальный обсидиановый нож майя, – озвучила она свои выводы. – Древний... и долго использовался по назначению... причём последний раз совсем недавно.
– Сувенир из первого моего выезда, – вздохнул Добромысл Ярославич. – Я же сначала служил в глубинной разведке. Только прибыл в часть из учебки, а тут нас сразу же подняли и забросили...
– Операция Юкатан-13, – то-ли спросил, то-ли подтвердил крёстный.
– Так точно! – по военному ответил отставной майор. – Объект попал к каким-то дикарям... И откуда такие берутся-то?! Когда мы на них вышли, его уже потрошили. Я пристрелил их шамана, но парню это не помогло. А ножик взял у шамана.
– Кстати, об истории. Мне в руки попал интересный артефакт, на вскидку – до Тёмных Веков. И говорят, что добыли его вы... Не поделитесь историей его обретения?
Сказав это, Её Величество извлекла из своей неизменной сумочки мой подарок. На лице отставного майора расплылась улыбка. И вообще, проступило, как это иногда говорят, глубокое удовлетворение.
– Здесь, недалеко, на той стороне реки, я нашёл остатки... да я даже не знаю, что это. Поселение – не поселение... в общем, какие-то регулярные строения. Под одним был бункер, он хорошо сохранился. Там столько всего навалено! Я смог протолкнуть туда микродрон, отснял внутренности, удалось вытащить эту штучки и ещё тарелку. А больше я не решаюсь, там какие-то бумаги лежат, кучами. Они старые, их как-то можно достать, а как – я не знаю.
– Вы уже сообщали о находке? – быстро спросил крёстный.
– Писал несколько раз в Академию. Но... – он обречённо махнул рукой. – Но и вы поймите: я не хочу трезвонить об этом бункере. Набегут всякие, растащат всё что можно, а бумаги рассыплются...
– Это вы правы... Вот адресочек... – Его Величество на секунду словно задумался, – сбросьте мне всю вашу переписку с Академией.
Археолог-любитель снова расплылся в улыбке. Очевидно, что господам академикам предстоит суровая децимация, а то и что похуже.
Дальше мы с удовольствием посмотрели записи, сделанные его дронами в бункере. У меня сложилось стойкое впечатление, что этот бункер – не иначе как бомбоубежище времён Холодной войны, приписанное к какому-то пионерлагерю, долгое время использовали как склад ненужных вещей и в конце концов закрыли и забыли. Но такие сооружения строили довольно прочно, поэтому его содержимое законсервировалось и теперь стало кладезем для историков и археологов. И история его обнаружения оказалась довольно увлекательной:
– Я применил стандартные алгоритмы выделения сигнала из шума, – как что-то само собой разумеющееся заявил отставной майор. Император кое-что понял и начал прикидывать в уме, а вот его женщины уставились на археолога-энтузиаста с явным недоумением. Пришлось ему объяснять. И, надо сказать, по ходу в его глазах начал разгораться нездоровый огонёк: – Я же только поначалу служил в разведке, меня почти сразу перевели в Защиту связи. А там, когда мы слушаем противника, приходится выделять полезный сигнал из шумов. Алгоритмы известны, там никаких особых секретов нет. Ну вот я и подумал: если тут что-то стояло, значит остались следы. Эти следы – полезный сигнал, остальное – рельеф, растения и прочее – шум. Я эти алгоритмы немного доделал, чтобы они по карте работали и прогнал через них несколько участков на пробу. На одном нашёл!
И он провёл рукой над журнальным столиком. Над столиком протаяло трёхмерное изображение незнакомой мне местности на берегу реки. Археолог-любитель потыкал пальцем в демонстративно протаявший над картой интерфейс и по карте побежала рябь, потом другая рябь, потом ещё и ещё. И с каждым проходом на карте всё чётче проступали изображения прямоугольников, прямых и кривых линий, окружностей. И в конце концов проявилось то, что я вполне мог принять за план какого-нибудь детского лагеря или пансионата.