XXI век не той эры

Кузнецова Дарья Андреевна

На то, чтобы скрутить женщину, ушла ещё пара секунд. И это было не просто много, это было очень много. Но когда сын Тора перехватил горло женщины с намерением придушить проблему, его прервал голос опомнившейся Императрицы:

— Ульвар, не убивай, это приказ!

— Какого… — начал возмущаться чёрный трибун.

— Надо разобраться, как с ней такое сделали, и когда ты смиришь свою ярость, ты поймёшь, что я права, — голос женщины звучал строго, спокойно и рассудительно, и это отрезвило трибуна Наказателя. Жёстко заломив гостье из прошлого руки за спину, уткнув лицом в нары и прижав коленом её бёдра, он проговорил в потолок.

— Ну,

вы её отключите, или мне всё-таки свернуть ей шею?

Наблюдатели опомнились, и заключённая потеряла сознание.

— Ульвар, её надо переправить на Терру, — продолжила всё тем же спокойным тоном Императрица. — Здесь недостаточно оборудования и специалистов, чтобы со всем этим разобраться, и ты это прекрасно знаешь. Доставь её на «Золотую стрелу», немедленно, вместе со всей информацией, которую успели накопать Исикава и Зелёное Перо.

— Я бы предпочёл не оставлять её на одном корабле с вами, — проворчал сын Тора, не пытаясь спорить. Хоть ему это всё и не нравилось, но он понимал правоту Её Величества.

— А с чего ты взял, что я на флагмане? — иронично улыбнулась Императрица.

— Хоть что-то полезное в голове отложилось, — буркнул Ульвар. — Хорошо. Привезу.

— И, да, ещё момент, — посерьёзнела она. — Вы бы девчонку хоть одели по-человечески, а? Я бы в таком виде и без программ на людей бросаться начала, — заявила Ариадна и отключилась. Сын Тора иронично хмыкнул и подобрал оставшийся лежать на полу диск спекула.

— Алый центурион Лиходеев, пошёл вон, и больше не попадайся мне на глаза, — рявкнул он. Тот, только-только осознавший произошедшее, и то не до конца, молча отдал честь и, развернувшись через левое плечо, вышел.

— Вот и выяснили программу и ключевое слово, — вздохнул Исикава, обессиленно откидываясь на спинку кресла.

— Да, — поддержал его Кичи, задумчиво созерцая лежащую на койке без сознания женщину. Он пытался понять, как обычный человек вдруг начал двигаться на скорости абсолютов. Потому что до сих пор она проявляла традиционные реакции, и тут вдруг такое.

— Только кажется мне, как-то это всё… банально. Может быть, есть что-то ещё?

— Может быть, — кивнул Зелёное Перо. — А, может быть, они просто долгое время разбирались и экспериментировали, а потом выжали всё, что могли. Потому и оставили. Жалко, что её увезут, но Её Величество действительно права. Ни оборудования, ни мозгов у нас на такое уже не хватит, — усмехнулся он.

— Ладно, — подал голос сын Шивы, поднимаясь с места. — Все всё слышали, все всё поняли, развлечение окончено, — усмехнулся он той самой змеиной улыбкой, которая так вымораживала Кичи.

В малый истребитель Ульвар сын Тора грузился в задумчивости. Поначалу опасный объект он хотел перевозить в зафиксированном и, лучше всего, анабиотическом состоянии, но организовать монтаж нужного для подобного оборудования оказалось слишком трудно, да и нецелесообразно. А от медикаментозного вмешательства решили отказаться; и так было не совсем понятно, как скажутся на вроде бы совершенно человеческом теле произошедшие события. Поверхностные анализы не выявили никаких серьёзных изменений, но в связи с последними событиями начальник медицинской службы не очень-то им доверял, а вместе с ним не доверял и сам чёрный трибун.

Спокойствие Кичи Зелёного Пера при общении с трибуном Наказателем привело к закономерному итогу: Ульвар сын Тора уважал начмеда и прислушивался к его мнению. Поэтому

такое объяснение он скрепя сердце принял, и даже не стал настаивать. В конце концов, до встречи с Императрицей эта женщина вела себя относительно адекватно, и вряд ли теперь начнёт бросаться на чёрного трибуна второго легиона. Если же начнёт… она и так немногое могла ему противопоставить, тем более без оружия, а норманн к тому же по старой привычке корабль не покидал без брони.

Погрузку он контролировал уже при полном параде, в титанидовой броне и с оружием. Тяжёлое вооружение мужчина не жаловал, поэтому у бедра был закреплён ручной энергон, а за спиной — точная и дальнобойная плазменная винтовка.

У этого истребителя не было личного имени; в армии кораблям такого класса доставались лишь порядковые номера по имени крейсера или иного корабля приписки. Все подобные аппараты на борту «Северного ветра» носили название «Северный». Сыну Тора достался аппарат под названием «Северный-19».

Прислушавшись к рекомендации Императрицы, вспомогательные работники действительно переодели объект транспортировки. И женщина, принесённая на руках лично Зелёным Пером, была одета в свободный тёмно-серый комбинезон техника, висевший на ней как на вешалке, ничуть не лучше прежней стандартной медблочной робе. Что поделать, одежды нужного размера на корабле не было, а «универсалки» пока были доступны только богатым гражданским. Ноги женщины были босы.

Ульвар радовался при виде этой картины только двум вещам: тому, что в данный момент гостья из прошлого спит, и поэтому не вызывает такого раздражения своим животным страхом, и тому, что уже очень скоро он сдаст её с рук на руки экипажу «Золотой стрелы», и навсегда забудет о её существовании. И опасность этого объекта экспериментов циаматов для Императрицы будет не его головной болью.

Трибун Наказатель был в курсе процесса исследований. Просмотрел он — без особого интереса — и записи последних воспоминаний женщины, которые не несли ровным счётом никакой полезной информации. Ему было интересно, где и как её нашли, а не где и почему она свихнулась от страха и жажды, но всего этого пребывающий в помутнённом состоянии рассудок не зафиксировал.

Тот факт, что Исикава не сумел расшифровать программу, заложенную в скальдскую находку, чёрного трибуна раздражал, но не более того. Нельзя требовать от людей слишком многого, здесь действительно должны разбираться люди из исследовательских институтов Терры, а не штатный начлаб боевого корабля. Под началом которого, к слову, имелось всего двое лаборантов, и спектр возможностей которого был крайне узок.

А программа, судя по всему, была сложной. Один тот факт, что у полубога после столкновения до сих пор ныло ушибленное плечо, а у женщины кроме небольшой гематомы в месте удара не нашлось никаких повреждений, заставлял всерьёз интересоваться технологией.

«Северный-19» запросил разрешение на отстыковку, получил его в считанные секунды и покинул крошечный по меркам крейсера ангар. Маленькая шустрая машинка имела на борту неплохое вооружение ближнего боя, могла нести до десяти тяжёлых торпед, обладала хорошим бронированием. Платой за всё это была теснота, окончательно определившая невозможность монтажа дополнительного оборудования в виде анабиозной камеры, о которой мечтал абсолют. Два кресла рядом — пилота и стрелка, позади них небольшая камера совмещённого с санузлом шлюза, и, собственно, всё.