Я б ему... дала
Шрифт:
Упрямая женщина. Умная. Пиздец какая красивая. Она все же взяла меня за яйца и за печенку. Приручила каким-то известным только ей способом, как бездомного пса. И теперь хотелось всего и сразу: целовать её, вылизывать каждый сантиметр тела и трахать.
Выбивать из горла мое имя. Громко, с мольбой и кайфом. Пока хватит сил у обоих. Ощущать, как пульсирует на члене. Сжимает, как умеет только она. До зайчиков перед глазами. До звона в ушах. До резкой, словно лобовое столкновение,
Нормальные планы для человека, который ещё утром чуть не попрощался с жизнью. Оптимистичные для того, кто мечтал объесться болеутоляющими и отключиться до утра.
Ради них похер стало на толпу за стеной, ждущую распоряжений. Старая усадьба так и подначивала возродить крепостное право, а женщина сверху убивала охрененным видом на мои любимые молочные холмы и шоколадные пики.
– Не надо было все же тебе приезжать, – я потянул ее на себя. Медленно, осторожно, кроша в фарш собственных демонов, требовавших «взять сразу».
– Неправильный ответ!
Эта сумасшедшая точно убить меня решила. Как только головка коснулась нежной плоти, она сама качнулась навстречу и обхватила ствол целиком.
Зараза! Ведьма!
Дыхание сперло, и по позвоночнику как разрядом тока вдарили. Двести двадцать без заземления.
– Согласен. Неправильный.
С трудом отдышавшись, я придержал ее здоровой рукой за бедро, а губами дотянулся до губ. Втянул в рот полную нижнюю. Пососал, как самый вкусный в мире леденец. И толкнулся языком в рот.
Зубы стукнулись о зубы от жажды, но ниже ни хрена легче не стало. Как в адском паровом котле крышку рвало все сильнее. А спасение было лишь одно.
– Мир, давай мы с тобой потом нацелуемся. Я тебе даже минет могу сделать.
Пока я вспоминал, что такое «логарифмы» и почему они помогают сдерживаться, Даша сама оторвалась от моих губ.
– Хочу тебя так, что аж плохо, – всхлипнув, она заставила меня откинуться спиной на пол и сделала еще один толчок. Более решительный. До конца.
– Нереальная. Никак к этому не привыкну.
Хохотать хотелось. В голосину. Ни черта не подходящий момент, но лишь одной женщине на свете удавалось меня так обламывать. Никаких геройств, никаких ограничений – только то, чего сам больше всего хочу, будто каждой струной была настроена на меня.
– А привыкать и не надо... – Даша сама наклонилась ко мне. Уперлась руками по сторонам от головы и задвигалась без остановок в нашем излюбленном темпе. – Ты только будь со мной... Только люби.
Глава 31. Откровения о...
Дамир.
Телохранители и Аглая этой ночью так меня и не дождались. После сумасшедшей близости на
Можно было, конечно, сказать, что с одной рукой я не инвалид – до Дашиного приезда проблем не возникало – но так приятно было ощущать, как пенная мочалка скользит по спине, слушать тихое монотонное ворчание и любоваться отражением в зеркале.
Никогда не замечал у себя задатков вуайериста, а сейчас кайф ловил от наблюдения со стороны за нами в этой огромной старой ванне.
Смотреть, как Даша смывает шампунь с моей головы, как ее прелести случайно касаются плеч и груди, было почти так же вкусно, как секс.
Пена стекала по коже белыми воздушными змейками. Длинные пальцы зарывались в волосы. Слегка потягивали. Округлый животик прикасался к груди, когда Даша привставала, чтобы полить на голову или мыла плечи. И бархатная промежность при каждом движении терлась о мой пах.
Реабилитация класса «Семейный люкс». Ради нее можно было снова сесть на брыкливую лошадку и свалиться возле первого же поворота от попытки встать на дыбы.
Даже ругать Дашу за ненужный приезд больше не хотелось. Ни в каком сне я не смог бы получить такое удовольствие. Ни одно лекарство не смогло бы настолько эффективно снять боль.
Методы этой невероятной женщины можно было патентовать. Альтернативная медицина во всей красе, но я и представить не мог, что кто-то другой окажется на моем месте. Убил бы всего за просьбу погладить по голове. Кастрировал бы за мысль нырнуть в эту ванну.
Кажется, в канун тридцатипятилетия собственный темперамент порадовал диким бабуинским «Мое!». Накрыло, когда уже и не ждал. По-хорошему, мне бы остыть, подумать в первую очередь о делах и опасности. Но робкая, брошенная в порыве страсти просьба о любви засела на повторе где-то в районе сердца. И не остывали: ни я, ни вода в ванне.
Моё! Моя!
Сил заниматься сексом уже не было, но Дашу все еще хотелось метить. Не словами, которые выговаривать пока не умел, так действиями показывать, что чувствую.
Стерлись бы на фиг. К счастью, не один я вымотался за сегодня как ломовая лошадь.
– Ты уже не злишься?
Закончив с помывочными процедурами, Даша развернулась и устроилась у меня в объятиях. Как всегда, когда мы принимали ванну вместе, – спиной к груди.
– Очень сложно злиться, когда тебя так качественно отлюбили, а потом еще вымыли.
– Обожаю тебя, – женские губы невесомым поцелуем коснулись плеча.
– А пару часов назад чуть не убила. Я теперь сковородок бояться буду.