Я без тебя не могу
Шрифт:
Ваня одной рукой упирался в стену над моим плечом, а другой держал шампанское, пока я неуклюже, теряя капли, пила из горла, затягиваясь табаком с мятным послевкусием.
Раньше алкоголь был для меня табуирован, я возвела его в ранг особо опасных веществ, боясь повторить судьбу мамы. Находясь в Штатах в гостях у сестры, я поделилась с ней своими опасениями, что вызвало у Лады приступ гнева.
– Глупая моя, ты совсем не такая, как она! – сестра была одним из самых позитивных людей в моей жизни и видеть её раздражение было очень непривычно для меня, она почему-то неожиданно обняла меня, укоряя за возникшие мысли. – Ни ты, ни я не должны быть скованы её пороками.
Лада настояла на визите к психологу, с которым мы много часов говорили на темы, являющиеся для меня болезненными триггерами. От Клима это меня не излечило, но к воспоминаниям о родителях я стала относиться спокойнее. Как показал опыт, ни сигареты, ни спиртное не вызывали у меня зависимости. Только высокий парень с глазами-омутами.
Ваня продолжал рассказывать какую-то забавную историю, а я – по инерции – смеяться, не вникая в суть. Не заметила, когда губы молодого человека оказались слишком близко к моим, так что мой затуманенный алкоголем разум не успел среагировать должным образом. Ваня наградил меня пьяным влажным поцелуем, а я решила не сопротивляться, думая о том, что вдруг произойдет чудо и во мне загорится хоть какая-то искра, пока Клим через стену обнимает свою женщину.
Его близость меня совершенно не тронула, я даже глаз не прикрыла и отвечала весьма вяло. В какой-то момент голова Ивана немного сместилась, и мой взгляд пересекся с прожигающими насквозь зелеными глазами. От охватившего меня смятения я перестала дышать, и через мгновение мою панику заметил и мой ухажер. Он нехотя оторвался от моих губ и, заметив направление моего взгляда, обернулся, чтобы посмотреть, на что я уставилась.
Выпрямилась, стараясь придать себе серьезный вид, но оступилась на ровном месте, подворачивая ногу в туфле на каблуке, сокрушаясь тому, что терплю полное фиаско в имитации трезвости. Ваня же стоял, переводя растерянный взгляд с меня на Клима и обратно, совершенно не понимая, с чего вдруг один из гостей вечеринки решил заявиться на задний двор. Моя рука потянулась стереть поцелуй парня, будто в попытке загладить вину. Вот бы понять, перед кем! Неужели перед тем, кто лишил меня работы и пришел сюда в обнимку со своей возлюбленной? И к чему этот взгляд, будто я заявилась к нему домой и спалила его, к чертям?
– Пошел вон! – слышу я голос Клима. Его слова обращены к официанту, но разъяренный взгляд быка, выпущенного на арену, прикован к моему лицу. Ивану не нужно было повторять дважды.
Я сглотнула, не представляя, что меня ждет. Видела только, как грудь Самгина вздымается и опадает от тяжелого дыхания, выдававшего его злость. Конечно, ведь он хотел поиграть со мной, а я имею наглость предпочесть в песочнице другого мальчика!
Мои губы от испытываемого ликования сами собой изгибаются в кривоватой пьяной улыбочке. Он портил мне жизнь, но и мне удалось вывести его из себя. Медленно подняла недокуренный косяк к губам и сделала последнюю затяжку.
По глазам читала, что он на грани и ему хочется меня прибить, а мое поведение лишь усугубляет это желание.
Клим подошел вплотную ко мне, смотря с высоты своего роста в мои пьяные глаза, забрал из дрожащих пальцев косяк и кинул в урну. Ни дать ни взять заботливый папочка. Его пальцы смыкаются на моей руке чуть выше локтя, и он волочит меня, как тряпичную куклу, к входу.
– Что, черт возьми, ты творишь?! – Понимаю, что он намерен сейчас протащить меня через зал, где находились все гости. – Что подумает твоя невеста, видя эту сцену?
Клим бросает на меня мимолетный взгляд, прежде чем вновь вперить глаза прямо перед собой.
–
– О-о, – протягиваю я, веселясь. – И что же я украла? Неужели твое сердце?
Произношу это раньше, чем мозг начинает осмысливать сказанное. Пальцы сильнее сжимаются и наверняка оставят после себя на память синяки.
– Украла и продала, очевидно, – говорит он сухо, но на его губах на мгновение появляется улыбка, которая сбивает меня с толку. Мы переступаем порог большой залы, где мероприятие еще в самом разгаре.
Вижу, как несколько удивленных лиц поворачиваются в нашу сторону и фиксируют захват Клима на моей руке. Его пальцы медленно спустились к моей ладони, сжав её. Сердце пропускает удар от этого прикосновения. Моя ладонь в его руке – мечты наяву.
Плевать, мне абсолютно все здесь безразличны! Девушка, которую они весь вечер принимали за обслуживающий персонал, идет за руку с мечтой каждой женщины здесь, не страдающей деменцией. Удерживаюсь от того, чтобы не осмотреть комнату в поисках его невесты, просто иду вслед за ним, представляя, что он меня не ненавидит, понятия не имея, куда мы сейчас направимся. Но какое это имеет значение, когда мой взбудораженный алкоголем и его близостью мозг исполняет чечетку?
Самгин выводит меня на улицу, и, когда подъезжает его машина с водителем, он отпускает своего сотрудника, закидывает меня на пассажирское сиденье, а сам садится за руль. Цвет его злости красный, багряный, он дымкой струится из его пор, а мне не страшно. Мне весело, и я хочу продлить это свое состояние. Дергаю за ручку, думая о том, что пока машина не набрала скорость, я выберусь из неё, к чертям. Но дверь заблокирована, а тяжелая рука Самгина ложится на моё обнаженное бедро, впечатывая меня в кресло.
– Не дергайся, – произносит он раздраженным низким голосом, даже не смотря в мою сторону, выруливая с территории загородного комплекса. Мне остается только тупо смотреть на его пальцы на своей ноге, потому что мозговая активность, как ртуть в термометре на Северном полюсе, мгновенно упала в минус.
Он убирает руку, оставляя на коже ожог, но я, наконец, начинаю дышать, сознавая, что алкоголь, к моему сожалению, испаряется из организма.
Меня одолевает очень странное чувство, сидя вот так рядом с ним в машине, как и множество раз когда-то, много лет назад. Здесь всё пропитано им. И я не «дергаюсь», не возмущаюсь его грубым поведением, не интересуюсь, куда он планирует меня отвезти, чтобы, видимо, убить и закопать, просто откидываю голову на подголовник, прикрываю глаза и втягиваю в легкие запах его машины.
Он застегивает на мне ремень безопасности, но делает это так ловко и быстро, что я даже не успеваю этого заметить, находясь в легком забытьи. Клим выжимает педаль в пол до упора, и мы мчимся по загородной трассе, нарушая все скоростные режимы, на его безбожно дорогом спортивном автомобиле. Я помню, что быстрая езда – один из его любимых способов справиться с гневом. Наблюдаю за ним, вбирая в себя его облик с жадностью женщины, которая смотрит на чужого мужчину и знает, что он не будет принадлежать ей.