Я бил «сталинских соколов»
Шрифт:
На один день мы перебазировались на замерзшее озеро Суйстамо. Большая группа вражеских солдат попала в окружение между Пикаранта и Койринойя. Вражеские бомбардировщики, которые мы прозвали «хлебовозками», перебрасывали окруженным продукты и боеприпасы. Они и стали нашей целью. Они также поддерживали окруженных, сбрасывая бомбы на наши войска, однако очень часто прицел у них сбивался и они сбрасывали бомбы и продукты не туда, куда следовало бы!
Действовать с временного аэродрома Суйстамо было очень трудно, так как под снегом и льдом было много холодной воды. Во время взлета вода выплескивалась наверх и сразу превращалась в лед, как только попадала на рули. Поэтому во время взлета
Луукканен решил, что условия для полетов слишком опасны, и мы вернулись обратно в Вяртсиля. Мы с Луукканеном на обратной дороге заглянули в район полетов «хлебовозок». Чуть раньше большой транспортный самолет ТБ-3 приземлился между Питкаранта и районом окружения, чтобы забрать группы старших офицеров. Однако этот четырехмоторный монстр провалился сквозь лед. В результате провалилась и спасательная операция. Позднее еще один транспортный самолет постигла та же участь, когда он попытался сесть в том же месте. Мы покружили над разбившимися самолетами, но не заметили никакого движения.
Судя по всему, Луукканен немного «зачитался», как он сам потом шутил. Так или иначе, но он отвлекся и не заметил 2 русских истребителей И-16, которые появились на сцене. Мы набросились на врага, словно кошка на горячую овсянку, но безрезультатно. После короткой стычки, в которой никто так и не сумел открыть огонь, русские удрали. Во время схватки мы с Луукканеном разделились, и пока я кружил над местом боя, то заметил 5 бомбардировщиков СБ-2, которые сбрасывали продукты. Я немедленно атаковал их, добившись полной внезапности. Хвостовые стрелки не сделали ни единого выстрела.
Когда ближайший бомбардировщик вырос на моем прицеле в огромную корову, я нажал на спуск. Но единственным звуком, который я услышал, стало шипение! В этом типе пулеметов подача патронов осуществлялась пневматикой, а сейчас мои баллоны оказались пусты. Я в ярости отвернул прочь, потеряв такую лакомую мишень. Два наших пилота, Тилли и Вуоринен, немного позднее тоже столкнулись с этой группой и сбили 2 бомбардировщика, после их атаковало звено из 6 истребителей И-16. В завязавшемся воздушном бою Тилли был сбит. Его тело было найдено много позднее, во время Войны-продолжения. Разбитый самолет был обнаружен возле реки Ууксуйоки, а Тилли лежал в 100 метрах от самолета. Он погиб, получив пулю в грудь.
Мы продолжали действовать с аэродрома Вяртсиля, и полеты продолжались от рассвета до темна. Аэродром находился неподалеку от кладбища. Мы часто видели церемонии похорон, которые проводились на кладбище, в то время как по нашу сторону ограды ревели демоны войны (взлетали и садились самолеты, опробовались перезаряженные пулеметы), что было нашей суровой реальностью.
Мы жили в недостроенных домах руководства местной фабрики. Примерно в четверти мили отсюда находился сборный пункт останков солдат, погибших в бою. Покойники поступали со всего сектора Коллаа и с местных полей сражений. На сборном пункте покойников готовили к погребению и отправляли по домам.
По нашим квартирам в огромных количествах шастали жирные наглые крысы. Нам часто приходилось пугать их с помощью пистолетов.
Особенно трудным было это время для авиамехаников. В условиях мирного времени они должны были заменить мотор самолета за 3 дня, причем работы велись в теплом ангаре. Здесь темпы были совсем иными. Во время одной из аварий на посадке были повреждены 2 наших «Фоккера». У одного был разбит фюзеляж, у другого вышел из строя мотор. За ночь механики переставили исправный мотор на целый фюзеляж, и утром самолет был готов к вылету. Работа была проделана на открытом
31 декабря мне привелось участвовать в классической воздушной дуэли добрых старых времен. Видимость была довольно скверной, нижняя граница облачности находилась на высоте всего 600 футов. Наша радиостанция перехватила вражеское сообщение и приказание бомбардировщикам атаковать железнодорожную станцию Леппясирья. Мы взлетели на 4 истребителях и начали кружить над ней. Мы намеревались показать вражеским бомбардировщикам войну с той стороны, которую они видеть не хотели. Некоторое время мы кружили над станцией, слушая радио… и ничего! Затем наш командир звена решил поискать врага в его собственном гнезде!
Мы пересекли линию фронта и направились к озеру Каркку, где располагался вражеский аэродром. Меня очень тревожили плохие условия наблюдения, так как вражеские истребители вполне могли внезапно атаковать нас. Я могу сказать, что с тактической точки зрения положение всех наших истребителей было одинаковым, поэтому нервничали все пилоты.
Полет прошел спокойно. Мы держались близко к границе облаков, но временами заскакивали в облачный слой. Я спустился к вершинам деревьев, чтобы проверить, не держится ли противник вплотную под облаками. Никого не было видно. Мы чуть довернули на север и полетели к деревне Уомаа, где, по сообщениям, находилось много русских солдат. Вскоре мы начали замечать вспышки на земле, так как противник стал нас обстреливать. Мы спустились к самой земле и дальше летели без помех. Внезапно над разрушенной деревней Уомаа появился одиночный истребитель И-16. Он вынырнул из облаков, словно мирная пчелка. В это время мы летели на высоте 150 футов, поэтому вражеский пилот нас не видел. Я удивился тому, что одиночному истребителю позволили летать здесь, и закрутил головой, стараясь увидеть остальные. Наконец я пришел к выводу, что это слишком смелый парень.
Так как я был ближайшим к этому смельчаку, то решил, что именно мне и следует спустить его с небес на землю. Я повернул прямо на него и дал мотору полный газ. Так как я хоть и медленно, но уверенно настигал его, то был уверен, что победа уже у меня в кармане. Я представлял, как будут удивлены мои товарищи, когда я доложу о победе. Но наш командир звена был человеком бдительным и быстро присоединился к атаке вместе с двумя остальными «Фоккерами». Но в этот момент 3 И-16 сами атаковали командира звена. Он сумел избежать попаданий, бросив свой самолет к самым вершинам деревьев и дав полный газ. После безуспешной атаки советские истребители моментально исчезли со сцены, а я продолжил погоню за одиночным И-16, пилот которого, похоже, до сих пор не подозревал о моем присутствии.
Русские на земле иногда открывали огонь по мне, но моя малая высота не давала им времени прицелиться. Когда я приблизился на расстояние 200 метров, один из наших «Фоккеров» проскочил прямо перед целью. «Фоккер» был окружен облаком разрывов зенитных снарядов, и моя мишень бросилась в погоню за ним, открыв огонь из пулеметов. Как говорил мой старый мастер-летчик в летной школе, «это похоже на сварочную горелку».
«Фоккер» поспешно нырнул в облако, а русский истребитель проводил его очередью, задрав нос вверх. Его трассы походили на красивый фейерверк, и я подумал, что все идет к тому, чтобы это стало его последним спектаклем.