Я болен тобой

Стоун Юлия

Когда мне исполнилось тринадцать, каждую ночь меня стал преследовать один и тот же сон. Сначала это даже казалось забавным. В этом сне моя жена готовит мне чай с лимоном и выносит на террасу какого-то дома. Он длится недолго и повторяется всего один раз за ночь, а потом я просыпаюсь и просто не могу уснуть. Во сне часто меняются дома, мы разговаривает на разные темы, сидим на веранде в разное время суток и даже время года. Но каждый раз она приносит мне чай с этим долбанным лимоном на эту долбанную террасу. Фильмы ужасов не такие ужасные, как этот сон, они хотя бы заканчиваются, а у меня это длится уже бесконечное количество ночей.

Я пил, блять, чай с молоком всю жизнь до тринадцати лет, потом перестал пить чай совсем, и с четырнадцати

лет посещал психотерапевта. Я прошёл стадии от нарушения сна или его полного отсутствия, через панические атаки до истерических неврозов и некоторых видов маний. Врачи ничем не могли мне помочь, отец консультировался со специалистами из Швейцарии, Германии и США, но кроме тяжелых лекарств мне ничего не помогало впадать в глубокую фазу сна, где не было её, с этим блядским чаем. Я стал искать какой-то смысл, старался запомнить разговоры во сне, почему она ко мне приходит? Но не нашёл ни единой зацепки. Чаще всего я вообще забывал о чём мы с ней говорили, как только просыпался. И это меня топило в раздирающих эмоциях.

Мой организм перестал реагировать даже на тяжелые снотворные, я мог их пить по несколько штук за ночь, но все равно не спать. Я начал заниматься разными видами борьбы, успешно. Изнуряющие тренировки давали свои плоды – я стал спать каждый день часов по пять, но она все равно приходила под утро.

Подростком меня пугала сама идея, что я её вижу каждую ночь, она как призрак. Но когда я вырос, она стала моей навязчивой идеей, и я стал искать её в других. Я стал хотеть её больше жизни.

К восемнадцати годам я уже полностью принял тот факт, что я псих, которому снится один и тот же сон, и жить стало гораздо легче. Я начал использовать девочек по назначению, а не искать в них сходство с ней. Отец нанял мне консультантов по финансам, учёту и аудиту, которые за год поднатаскали меня для нужд его бизнеса. А папин друг, ректор института, уговорил меня поучиться для корочки на аудитора. На хрена мне сейчас этот аудит, если я уже пару лет как управляю половиной бизнеса отца?! Я бы лучше потратил своё время на Стэнфорд или Гарвард, но тогда, в восемнадцать лет, все боялись рецидива. Поэтому о моей учёбе за границей не могло быть и речи. Там, без должного присмотра, я мог бы свихнуться окончательно.

Сейчас мне двадцать один, и я давно взял себя в руки. Оказывается, когда ночами не спишь, в сутках появляется столько дополнительного времени! Я потратил его на образование, учил то, что было интересно и пригодилось бы в бизнесе. Зимой собираюсь поехать в Штаты и поучиться по короткой программе на МВА, потусить у Игната и присмотреться к его бизнесу.

День выдался ужасный, хочу поскорее добраться до душа и нормальной еды. Студентов в коридорах уже нет, подхожу к лифтам и на столе оставляю свои вещи, решаю, что неплохо было бы наведаться в свой деканат и запросить справки для подготовки документов в Стэнфорд. Мне осталось тут учиться пару месяцев, потом я досрочно все сдам и получу диплом.

– Сонь, смотри, вот она настоящая лень, кто-то даже барахло своё не стал забирать, все равно завтра опять на учебу, чего его туда-сюда таскать.

Какие-то идиотки ржут как кони. Не вникая в дальнейший разговор, выхожу с лестницы и им хватает ума заткнуться, но не хватает ума не трогать меня и поехать на другом лифте. А когда наши взгляды встретились, я забыл как моргать, блять, я окончательно свихнулся и навязчивый сон уже заходит в лифт. Яд разливается по венам, а в голове взрываются клетки мозга.

У меня два варианта: придушить эту дрянь прямо в лифте и убедиться, что это сон, или если она реальная – затолкать в машину и там выебать до смерти за то, что со мной делает все эти годы. В любом случае – она умрёт, и попадет в мой личный ад, из которого я её уже никогда не выпущу.

По ходу, мой Стэнфорд накрылся и у меня мощный рецидив…

Глава 17

Кирилл

С

трудом позволяю себе уйти и не разбить свой мираж. Когда стою возле машины и все ещё анализирую насколько это было реально, то эта мелкая зараза идёт мне навстречу, это большая ошибка, я сейчас невменяем, даже для встречи с призраком. Кыш!

Сажусь в машину и закрываю глаза, как там моя дыхательная гимнастика работает? Вдох-медленный выдох через рот-вдох-блять, это что вообще такое было?! Через десять минут медитации на парковке института, выхожу и иду обратно в здание. Тормошу охрану, чтобы отдали мне записи с камер возле лифта, и распечатали фото. Возвращаюсь к декану с фото этой мелкой любительницы чая, ловлю его на выходе из кабинета и прошу дать мне ее личное дело. Декан, конечно же, не знает кто она, первый курс, начинаю смотреть фото всех анкет, всех личных дел. День плохой становится и у декана, потому что нахожу я её не сразу. Савельева Екатерина Александровна, ну конечно, блять, мою жену же зовут Катя, я сам её так называю во сне. Забираю всю папку и звоню дяде Мише, начальнику службы безопасности отца. Прошу раздобыть абсолютно всё от первой минуты её рождения, до сегодняшнего вечера. Всю ночь я перечитываю её личное дело, сухие формальные сведения на одной странице, копия аттестата, места на олимпиадах по математике. Ей семнадцать и телефон родственников для экстренной связи указан только сестры. Хм.

В течение всей следующей недели по крупицам приходит информация о моей девочке. Семья врачей из Сочи, сестра старшая, тоже учится на врача, а Катя закончила математический лицей с отличием. Не пошла в семейный бизнес, хаха! Учится тут на бюджете, похвально.

Вообще ноль информации о младшей и средней школе, только оценки переводных классов, все отличные. О старших классах сведения тоже так себе: посещала чёртову тучу кружков, проводила свободное время на спортивной площадке вплоть до старших классов. Похоже, что все свободное время целенаправленно забивалось. Но кем, родители старались? Среди друзей были в основном мальчики, училась в классе с гениями математики, тоже мальчики. Надеюсь, среди них не было смертников, кто мог обидеть мою девочку. Я уже ненавижу каждого из них, только за то, что они были с ней все прошлые годы, а я умирал без неё.

Несколько раз в неделю вырываюсь с работы в институт, чтобы посмотреть на свою будущую жену, стараюсь близко не подходить. Я до сих пор боюсь, что она – плод моего воображения. В день, когда она сбегает от меня в буфете, от дяди Миши приходит информация, что она, вероятно, устроилась в кофейню на подработку. Серьёзно? Моя жена не будет работать в кофейне. А на следующий день я хочу задушить её, спящей у лифта. Наверно, я успокоюсь только когда увижу ее спящей в моей кровати. Меня накрывает желание сорваться, притащить её домой и больше никогда не отпускать. Катя – моя. Но я держусь, я потратил столько лет на выработку самоконтроля, что сейчас собой даже горжусь.

Работы адски много, отец заключил контракт с нефтеперерабатывающим заводом на перевозку нефтепродуктов и всю неделю я провожу в офисе, утрясая планы и объемы перевозок. В пятницу наконец вырываюсь в институт и моё сердце останавливается, когда вижу её бегущей под ливнем без зонта. Блять, всё-таки нужно завязывать с этим цирком и забирать её к себе. Остаётся вопрос, как ей об этом сказать.

Она шарахается от меня, от зонта и сбегает, когда говорю, что заберу её после пар. Я в бешенстве, хочу отлупить её, мне надо остыть. В понедельник решаю встретить её у кафе и нормально поговорить, но она выходит с чашкой «любовь моей жизни», и я использую всю свою суперсилу, чтобы окончательно не потерять контроль над собой. Вечером с людьми дяди Миши я еду встретить эту любовь всей жизни, объясняю, что девочка моя, но в ответ слышу гнилые мысли подонка о том, что он собирается делать с моей девочкой. Кажется, парни не ожидали, что защищать придётся не меня, а этого идиота от меня.