Я больше о тебе не мечтаю
Шрифт:
– Поздно. Я устал. Завтра мне рано вставать. Что еще ты хочешь?
Ну что за грубиян?! Я ничего не могу хотеть кроме секса и того, чтобы его покормить?!
Сразу вспоминаются слова Мадины, что я для него всегда буду шлюхой. Только в мои обязанности еще будет входить готовка, видимо. Такую шлюху довольно легко от себя отшвырнуть, когда она надоест, а на ее место определить более подходящую особу.
– Что я хочу, Карим? Ну, не знаю, может, человеческого общения? Ты бы мог рассказать, как у тебя дела, что есть нового?
– Да ничего. Все, как обычно.
– Ну тогда спросить, как у меня дела и что нового?!
– почти ору, плюхнувшись в кресло напротив
– И что у тебя нового, Нимб?
– Сегодня приходила мама. Мы немного поболтали. Она сказала, что они уже привыкают с твоим отцом к мысли, что мы вместе и у нас будет ребенок.
Карим кивает.
– Я знаю, что Адели приходила. Охранник доложил. И рад, что все стабилизируется.
Проигнорировав его сухой тон, я думаю лишь о том, что раз охранник доложил о приезде матери, значит, и о Мадине тоже.
– А том, что твоя бывшая невеста приходила, ты тоже, я так понимаю, в курсе?
Темные брови Карима сходятся на переносице.
– В курсе.
– И?
– Что, и?
– Боже, Карим, ты даже не спросишь, зачем она приходила?! О чем мы говорили?! Тебе плевать что ли?!
– Я могу предположить, о чем хотела поговорить обиженная и оскорбленная женщина, - цедит он сквозь зубы, бросив на меня тяжелый взгляд.
– Я уже сказал ей, чтобы больше она так не делала.
Спину обдает холодком, а сердце уходит куда-то в пятки.
– Ты... ты говорил с ней? С Мадиной? То есть, узнав, что она приходила, ты предпочел сначала поговорить с ней, а не со мной?
– Зачем мне говорить с тобой? Это же не ты к ней пришла.
– Да хотя бы потому, что я твоя... д..девушка. Мать твоего будущего ребенка... Кто я вообще для тебя, если ты не считаешь нужным говорить со мной ни о чем вообще?! Может, Мадина была права, сказав, что я для тебя всегда буду пустым местом?! А может, ты вообще планируешь дождаться рождения ребенка, а потом заберешь его и станешь жить со своей драгоценной и идеальной Мадиной?
Карим выгибает бровь и наконец принимает положение сидя.
– Не неси чушь. Я не собираюсь разделять мать с ребенком, если она будет достойно себя вести. Пока меня все устраивает.
– Пока?!
– Да. Пока, Нимб. Но вот эти твои необоснованные истерики - бессмысленны. Я тебе сказал, что с Мадиной поговорил. Больше она тебя не потревожит, так что нет никакого смысла дальше мусолить эту тему. И я устал, в конце концов, могу уже отдохнуть?
У меня просто слов нет. Что за непробиваемый человек?!
– Завтра вечером, кстати, открытие вертолетной площадки, которую я отстраивал. Мы приглашены, так что будь готова. Будет небольшой полет над городом.
*******
Чувствую себя, как человек с множественным расстройством личности, хотя я представления не имею, как такие люди на самом деле себя чувствуют, но, мне кажется, очень похоже, потому что я за час несколько раз меняю свое отношение и мнение относительно поведения Карима. Сначала мне хочется его убить, затем я думаю, что в принципе он ничего такого ужасного не сказал и не сделал, потом вспоминаю про Мадину и снова хочу его убить, послать вместе со своими площадками, вертолетами, и раздутым самомнением, потом думаю - это ведь прогресс, что Карим меня с собой зовет на важное мероприятие, потом чертыхаюсь про себя "ну какой, к черту, прогресс?!" В общем, ночь и утро проходят довольно весело в активных спорах с самой собой.
Я даже не выхожу к завтраку. Жду, когда Карим уедет. Только когда входная дверь за ним захлопывается, поднимаюсь и иду в кухню. Алсу приходит через десять минут, и мы вместе делаем завтрак. Затем я отправляюсь в универ - не
– Ну, думаю, тебе стоит пойти на вечер, - говорит подруга, потягивая молочный коктейль. На обед мы пришли в кафешку недалеко от универа. Часто в нее ходим, особенно в насыщенные учебные дни. Здесь готовят отличные блинчики, но сейчас меня от них воротит. Видимо, мой малыш блинов не желает! У большинства беременных утренняя тошнота, а у меня обеденная...
– Почему ты считаешь, что стоит?
– спрашиваю, принюхиваясь к запахам еды на нашем столе и пытаясь выбрать тот, от которого желудок не будет сворачивать. Пришлось заказать несколько блюд, чтобы понять, какое съесть у меня получится. Останавливаюсь на сырном супе. От него вроде не тошнит.
– Потому что вы в его квартире, как в клетке. Вы же только там видитесь, как я поняла из твоих рассказов. Нигде не бываете. Никуда не ходите. Разок он тебя к знакомым свозил, в больницу к врачу, и на этом все. Карим должен постоянно видеть тебя в привычном для себя круге, и тебе стоит к этому кругу привыкать, иначе у вас вообще точек соприкосновения не будет никаких кроме секса и ребенка. Вот мы с моим парнем как можно чаще стараемся бывать где-нибудь вместе. Я знакомлю его со своими друзьями, с тобой, с родными, не стесняюсь говорить о своих интересах, и он меня со всеми знакомит. Иногда мы вместе ходим туда, куда поодиночке не пошли бы. Например, футбольный матч. Да мне этот футбол не упирался! Но Миша его любит, поэтому я иногда хожу с ним на матчи. Или мелодрамы в кино, - Марисса смешно закатывает глаза и разводит руками.
– Думаешь, парню они сдались? Нет. Но со мной смотрит, потому что я их люблю. Короче, подруга, вам с Каримом надо с чего-то начинать. Он, конечно, не молодой парень, как мой Миша, а взрослый и вечно занятой дядька, так поверни это в свою пользу. Мероприятие - сходи и покажи, какой ты можешь быть. Утонченной, интересной, не просто инкубатором, носящим его ребенка, и не просто сексуальным объектом, в общем, покажи ему настоящую себя.
Я подруге про Мадину не рассказывала. Как-то не особо хотелось вспоминать ее приход, да еще и то, что Карим с ней говорил после этого, а со мной не посчитал нужным, пока я тему не подняла. Но об остальном Марисса в курсе, и точно подмечает мои переживания. Я не хочу быть просто инкубатором и сексуальным объектом.
– Ну и, в конце концов, кудряшка, он же подарил тебе тетрадь своей матери. Такие личные подарки кому попало не делают. И чтобы Карим не говорил, он может просто не хотеть показывать свою слабость перед тобой. Не забывай, что такие типы чуть ли ни с детства вбивают себе в голову эталон женского образа. Но тут его к тебе влечет. В общем, ему нужно время, чтобы понять, что именно ты ему подходишь больше, чем кто бы то ни было.
Как бы за это время у меня сердце на части не разорвалось...
– А то, что он такой грубый, ну, он ведь всегда таким был?
– Да, но не с Мадиной.
– Оло, кудряшка, ты чего, забыла уже? Мадина - эталон. Она же ничего поперек не делала наверняка. А от тебя его штормит.
– И что, если штормит, значит, можно так грубость оправдывать?
– отхлебнув суп, я хмурюсь собственным мыслям. Мне хочется терпеть грубость и успокаивать себя тем, что это потому что я его так волную. У нас пол страны женщин так живет. С ними плохо обращаются, а они терпят, приговаривая "бьет, значит, любит".