Я - босс
Шрифт:
Я удручённо молчала.
— А развёлся он со мной не поэтому, а потому что у них роман с Элькой… — сказала после некоторой паузы.
— С кем? — ужаснулась мамуля.
— С нашей Эльвирой, — терпеливо объяснила я.
— Ну и дела… — только и могла сказать она. — Ну и подружка-тихушница…
— Вот и я о том же… — с горечью согласилась я. — Знать её больше не хочу! Да и моего бывшего благоверного тоже.
— А как ты себя чувствуешь? — спохватилась мамуля. — И что будет с ребёнком?
Действительно, обиды обидами, но теперь не это было главным. Мамуля с опаской смотрела на меня.
— Рожаем, мамуль… — улыбнулась будущей бабушке.
Глава 23
Мой Вадька родился семимесячным и слабеньким. К сожалению. То ли мои переживания на него так подействовали, то ли природа, позволившая мне чудесным образом забеременеть, тут же для равновесия подсунула новые испытания. Как говорится, чтобы жизнь мёдом не казалась. А, может, к тому моменту я ещё не до конца расплатилась за свой грех в виде первого аборта? Не знаю. Только при чём тут мой крошечный Вадька? Когда я впервые взяла его на руки, то сразу залилась слезами. Он выглядел таким беспомощным и нежизнеспособным, что у меня сердце замерло в груди.
— Умоляю, спасите его! — рыдала я, хватая врача за полы халата.
— Успокойтесь, милая, — терпеливо объяснял тот. — Ситуация не так трагична. Мальчик, конечно, родился раньше срока и слабоват, но это дело поправимое. Мы за ним понаблюдаем, а вы задержитесь здесь на некоторое время. Думаю, в скором времени всё будет хорошо.
Я недоверчиво взглянула на него. И каждый день, как на работу, ходила посмотреть через стекло на своего малыша. Слава богу, он быстро окреп, и нас стали готовить к выписке. Через несколько месяцев Вадька выглядел вполне себе кругленьким упитанным младенцем. Молока у меня было много, так что сынуля не голодал. Я-то думала, из моей маленькой груди вряд ли можно получить что-нибудь путное, а, оказывается, количество молока не зависит от размера груди. Ну хоть одна хорошая новость.
Многие мамочки, особенно увлечённые карьерой, старались побыстрее перевести малыша на искусственное вскармливание. Но я, как ни рвалась на работу, твёрдо решила кормить Вадьку сама.
— И правильно, дочка! — поддержала меня мамуля. — Он и так родился слабеньким, а на материнском молоке, глядишь, выправится.
После рождения Вадьки она первое время жила с нами. Даже отца забросила в Нижнем Новгороде. Тот ещё работал и мог бывать у нас лишь наездами. Но во внуке души не чаял.
— Ну, иди к деду, — бывало, говорил он и поднимал Вадьку высоко над головой. — Богатырём вырастишь! А этих клуш-наседок не слушай.
— Осторожно, папа… — пугалась я, пытаясь перехватить крошечное тельце. — Он ещё маленький!
Вадька же, как ни странно, при этом не плакал, а, наоборот, внимательно смотрел на деда. Последний раз даже улыбнулся! Как будто чувствовал родную кровь. Но, может, ему просто пришло время улыбаться?
А уж мамуля-бабуля прямо не знала, куда себя деть от восторга и умиления. Сидела
— А Вадюша во сне пальчик сосёт… — озабоченно говорила она. — Надо будет ему ноготки подстричь…
Или:
— Вадюшка стал на погремушки обращать внимание… — докладывала мамуля о своём очередном наблюдении. — А раньше как будто их не замечал…
Я и, правда, однажды услышала звон погремушек — они были развешаны у изголовья Вадькиной кроватки. Сначала даже немного испугалась, так как знала, что в детской никого нет. Прибегаю, а Вадька вовсю их трогает, перебирает, они и звенят. А раньше даже взгляд на них не фокусировал.
— Сынок, какой ты молодец! — похвалила его я.
Он посмотрел на меня вполне осмысленно и улыбнулся. Мне улыбнулся, впервые! Я прямо расчувствовалась. Дальше — больше. Теперь почти каждый день приносил новые сюрпризы. Много было радости, но и хлопот невпроворот. Но всё-таки, несмотря на всеобщую любовь и заботу, первый год Вадька много болел.
— Ничего, перерастёт мужик, — подбадривал отец и настаивал на закаливании. — Не держи ты его в тепличных условиях!
Мне же было страшно. А вдруг с ним что-то случится? И я старалась то одеть его потеплее, то окно закрыть, чтобы не дуло, то игрушку, упавшую на пол, продезинфицировать. В общем, стала «ку-ку» мамашкой.
— Алинка, не сходи с ума, — говорила мне даже мамуля. — Ребёнок должен сталкиваться с обычными бытовыми микробами, иначе у него нормальный иммунитет не сформируется…
— Когда подрастёт, тогда и столкнётся, — упрямо твердила я.
— Потом уже поздно будет, — возражала мне мамуля. — Пусть в первые годы переболеет всем, чем положено…
— Он и так из болячек не вылезает! — сварливо отвечала я. — Тебе мало?
Так мы спорили-спорили, а природа делала своё дело. Вадька понемногу стал выправляться и уже не так часто болел. Мне, конечно, приходилось большую часть дня проводить дома, так что бизнесом своим я руководила, в основном, по телефону и компу. Хорошо, что во время беременности подсуетилась и нашла на место Эльки новую помощницу. С Сонечкой мне крупно повезло. Не иначе как сам Господь её послал. Опытная в делах, сообразительная, хваткая, да ещё и человек приятный. С первого взгляда я поняла, что мы с ней на одной волне. Так что благодаря Сонечке смогла больше заниматься Вадькой. Но, конечно, всё контролировала, иначе нельзя. А после предательства Эльки подсознательно ждала какого-нибудь подвоха и от Сонечки. Но, к счастью, обошлось без неприятных сюрпризов.
Да, вот ещё что. Огромный дом, который мне презентовал Колян после развода, я решила продать. Зачем нам такая махина? Всё равно большая часть помещений нежилая. Сдавать их, что ли? Но это был не мой вариант. Сие занятие очень хлопотное, а мне и бизнеса хватает. Так что я подумала-подумала и отправила Коляну СМС-ку: «Привет. Хочу продать дом. Не возражаешь?»
По идее, это ведь мой дом, и спрашивать его разрешения было необязательно. Но я всё-таки решила посоветоваться с бывшим благоверным — сделка-то предстояла нешуточная, и как бы чего не вышло. Колян через некоторое время мне позвонил.