Я буду любить тебя

Ильина Кристина

– Сматываешься?
– спросил кто - то за спиной.

"Чёрт!" - подумала я про себя. Повернувшись, я увидела Ваню и, не смотря на боль в ноге, моя улыбка была до ушей. Я так рада была его видеть, сама не знала почему. Но что ему ответить? Соврать или сказать правду? Если скажу правду, то он подумает, что я трусишка, а если совру, то он поймёт, что я вру, и я буду выгладить как дура. Что же делать?

– Мне домой пора уже поздно!
– быстро выпалила я.

– А выглядит, так как будто хочешь уйти не замеченной - улыбнувшись, сказал он.

– Нее... тебе просто показалось, и в мыслях такого не было.

– Правда?

– Да, а ты что тут делаешь?

– Да вот с другом на игру пришёл посмотреть. Для девчонки ты играешь нормально.

В секцию, какую ни будь, ходишь да?

Вот чёрт он видел это позорище. О боже ну почему всё так вышло? Теперь не только этот недалёкий будет смеяться, но и Ваня тоже.- Думала я про себя, а вслух сказала совсем другое.

– Нет, с друзьями каждый вечер во дворе играю. Вот и научилась.

– Как твоя нога? Не больно?

– Нет.

– Надо обработать, а то кровь хлещет как из фонтана. Давай я тебя провожу. Что бы ты по дороге, нигде не упала.

– Спасибо, я сама.

Он пожал плечами и улыбнулся. Идти было трудно, пришлось идти медленно и тащить правую ногу по асфальту. Наверное, я выглядела в тот момент жалко. О чем я думаю? Наверняка у такого красавца есть девушка, и не какая - то там девчонка с разбитой коленкой больше похожая на мальчишку чем на девчонку, а красавица. Выбросив из головы мысли о Ване и его девушке, я вспомнила глаза Андрея во время игры. Его ухмылка меня бесила. Ему было смешно, когда я корчилась от боли. Дурак! Придурок! идиот. Захотелось плакать, кричать, визжать, биться кулаками об стену. Думая об Андрее я и вовсе не заметила, что Ваня стоит прямо передо мной и мило улыбается. Повернувшись ко мне спиной и присев на одно колено, он сказал:

– Садись, я же вижу тебе тяжело идти.

– Я же сказала, что сама дойду.

Он меня не послушала, взял и посадил к себе на спину.

– Ты что делаешь? Отпусти!
– кричала я, но он как будто, ни чего не слышал.

– Держись крепче, а то упадёшь ещё и голову разобьёшь.

Я схватила его за шею. В тот момент мы, наверное, выглядели как парочка, потому что все кто проходил мимо нас перешёптывались.

Мне было так стыдно. У меня в голове была лишь одна мысль, только бы нас не увидел Андрей. И к счастью этого не произошло.

Через десять минут мы с Ваней стояли друг напротив друга около моей секции в общежитии.

– Спасибо тебе.

– Да не за что. Можно у тебя кое-что спросить?

– Да конечно, - ответила я.

– Тебе нравиться Андрей?

Я не ожидала, что он спросит меня об Андрее. Тем более на тот момент мне ничего не хотелось о нём слушать. Сама не знаю почему, но

вместо того, что бы ответить спокойно я резко выкрикнула:

– Нет! С чего ты взял, что этот ненормальный мне нравиться?

– Не знай. Скорее всего, мне это просто показалось, - ответил Ваня спокойным голосом.

– Когда, кажется креститься надо, и вообще какое тебе дело нравиться он мне или нет?! Почему я должна говорить, кто мне

нравиться, а кто нет первому встречному, - осознав, что я опять на него накричала, я почувствовала себя полной дурой и что бы ни продолжать разговор я быстро открыла дверь и зашла домой.

Глядя на него, я не понимала, за что судьба подарила мне именно его ведь мы совершенно не подходим друг другу. Он сыночек богатеньких родителей. У его отца свой бизнес в Питере, его мама домохозяйка. А я девочка из не полной семьи, воспитывали, меня мама и тётя отца у меня не было. Моя мама работала медсестрой в городской больнице, а тётя на фирме моего дяди. Я была девочкой не очень послушной, всегда все что хотела, получала через жуткие истерики, которые выматывали моих родителей и меня саму. В тринадцать лет я с отличием окончила музыкальную школу, хотела поступать в училище, но провалила экзамены, в школе закончила только 9 классов. Ваня мальчик "хулиган" родители не отказывали ему ни в чем все, что он хотел он получал моментально. В школе он учился ужасно, и поведение полностью соответствовало его учёбе, с такой учёбой в школе он пробыл недолго всего лишь 8 классов. Родители просто

купили ему аттестат и у любимого сына среднее образование. Сейчас ему двадцать один года и он ничуть не изменился. Мы знали друг о друге всё и даже больше. Вместе мы уже почти три года, и за все эти годы он мне ни разу не изменил, хотя все вокруг твердили, что он настоящий бабник. Он был довольно симпатичным парнем и мог менять баб как перчатки, и засыпать и просыпаться с какой ни - будь "куколкой", а не со мной. Каждый раз, глядя на него, я задавала себе лишь один вопрос "Почему я?" Когда мы с ним познакомились, он клялся в любви, обещал горы свернуть, но это были лишь слова. На самом деле он оказался не тем человеком, которого я в тот миг полюбила. Буквально через полтора года я начала его ненавидеть. Для всех он был добрым, отзывчивым, но лишь единицы знали какой он на самом деле и на что он способен в гневе. Ни смотря, на всю мою ненависть к нему я его любила, безумно сама не понимая, за что.

Прошёл месяц, как мы начали жить вместе, всё у нас было хорошо даже слишком. Утром Ваня уходил на работу, ну а я бежала к Маше и сидела с пупсами пока Машка с Мишей работали.

Маше было двадцать три года, Мише двадцать пять у них было трое детей: близнецы Тема и Женя, и маленькая принцесса Настя. Ваня был крёстным у близнецов, а я крестной у маленькой Насти. Их семья была просто идеальная. Машка с Мишей почти не ссорились, а если даже и было что - то, то они не ссорились на людях и мирились быстро.

Маша была из детского дома, родители отказались от неё, когда она была ещё совсем младенцем и о своих родителях Маша ничего не знала да и знать, то ей и не хотелось. Она их призирала. Маша - мать троих детей не понимала, как можно бросить собственное чадо, выношенное под сердцем девять месяцев. В детстве Маша была послушным ребёнком. В детском доме она помогала всем: больным детям. Училась она хорошо. Но однажды вечером она просто взяла свои вещи, и сбежала из детского дома. Почему? Она не говорит об этом даже сейчас. В день своего побега стоя на автобусной остановке, Маша и познакомилась с Мишей. Пару недель Маша жила у Миши дома. На тот момент Маше было почти шестнадцать, а Мише восемнадцать. Он жил один и когда узнал, что Маша беременна, много не думал, он попросил своего отца уладить все проблемы с документами, и через месяц Маша было уже не Петровой, а Зайцевой.

Прошло уже три года, а этот сон мне сниться чуть ли не каждую ночь, и каждый раз я просыпалась среди ночи в слезах и с жуткой головной болью. Сон мне снился отрывками. Закрыв глаза, я опять очутилась в общаге на лестничной площадке седьмого этажа. Я ждала Ваню, час назад он позвонил мне и сказал, что нам срочно нужно поговорить и что он будет у меня через полчаса. Я встала на подоконник открыла полностью окно и смотрела вниз. Во дворе играли дети, кто-то шёл с учёбы, кто - то с работы, вот мимо прошла бабушка с внуком. На улице стоял ноябрь, за окном светло солнышко. Я очень любила здесь сидеть, мне очень нравилось наблюдать сверху за всем, что происходит в низу. Подоконник был весь исписан вдоль и поперёк. Увидев в окно идущих со школы Леру с Лёшей я свистнула. Лерка тут же обернулась и посмотрела наверх.

– Ника, опять ты там сидишь? А ну слезай быстро, сколько можно уже повторять одно тоже? Прям как маленькая ей Богу - кричала мне Лера. Мы с ней дружили с самого детства, были не разлей вода. Мы были как сёстры, ходили в одну школу, учились в одном классе, сидели за одной партой, ходили на танцы, гуляли, делали уроки. Лера была очень красивой, Она была очень похожа на куклу. И прозвище у неё с самого детства было подходяще Барби. У неё была стройная фигура, длинные, густые, светлые волосы. Лера всегда улыбалась, она была жизнерадостной девчонкой, у неё были красивые карие глаза, аккуратный маленький носик. Она была худенькой, но на диете не сидела никогда. На ней были узкие джинсы нежно голубого цвета, чёрные лаковые туфли на шпильке, и белая футболка с флагом США. Лерка всегда злись на то, что я сижу на подоконнике с открытым окном.