Я буду мстить
Шрифт:
— Но ты же понимаешь, чем это чревато? Подумай, Ярослав, стоит ли эти дурацкие акции тех проблем, которые ты можешь нажить? — давала я ему шанс передумать.
— Ты серьезно сейчас учишь меня жизни? — рассмеялся он. — И ты думаешь, что я стану что-то делать, не обдумав это как следует? Юль, я все прекрасно понимаю, как и понимаю, что ты в большой опасности. У меня дом, сигнализация, охрана, камеры. Там мышь не проскочит. И если ты по ночам не будешь сбегать, то тебе там ничего не грозит.
— Просто… — я снова отвернулась. Так неловко
— Вот тогда и будем думать, — уверенно проговорил Ярослав. — А сейчас, пока мы еще все расследуем, ты побудешь в моем доме. Не волнуйся, все будет хорошо.
— Угу, — буркнула я. Почему-то верится с трудом. А потом, вспомнив о приличиях, добавила, — спасибо тебе.
Глава 34
— Анализы в порядке, можно выписывать вас.
Врач это сказал так радостно, словно, мечтал от меня избавиться. Наверняка наслышан о причинах моего попадания в больницу. И явно не хочет участвовать в моей сумасшедшей жизни. И я его прекрасно понимаю.
— Спасибо, оформляйте, — ответил за меня Ярослав. Я же открыла и закрыла рот. Ну и ладно, пускай сам разбирается, я вообще мало чего решаю в последнее время.
И даже решение переехать на неопределенное время к Астахову, как оказалось, не совсем мое решение. Он уже сам обо всем подумал. И почему-то мне кажется, что он совершенно не шутил, когда сказал, что свяжет меня, если я откажусь ехать самостоятельно.
— Как там Михаил? — спросила я. Почему-то я чувствовала вину. Ведь ранен он из-за меня. И пускай эта его работа, охранять он все же должен Астахова, а не мою невезучую персону. Наверняка сейчас проклинает меня и тот день, когда я вломилась в офис Астахова.
— В порядке. Но пока на больничном, — спокойно ответил мужчина.
— Ааа… — протянула я, думая, как бы тонко намекнуть Астахову, что нам охрана не помешает, когда мы поедем домой.
— Не волнуйся, его заменят, — произнес он.
— Ты что, мысли читаешь? — буркнула я смущенно.
— Да это и не требуется, — улыбнулся Ярослав, — у тебя на лице все написано.
Я нахмурилась, но не стала спорить. С таким количеством переживаний очень трудно сдерживать эмоции. Поэтому, вполне возможно, что у меня и впрямь все написано на лице.
Когда я раньше попадала в больницу, я всегда мечтала о том дне, когда смогу сбежать из нее. Только вот не сегодня. Мне казалось, что в больнице более-менее безопасно. А стоит мне покинуть палату, как тут же на меня выскочат какие-то мужики с пистолетами.
Поэтому, получив бумаги от врача, я не рванула в сторону выхода.
Вместо этого я очень долго собиралась, десять раз проверила, не забыла ли я чего. Хотя, по-хорошему, у меня и вещей-то с собой особых не было.
Дважды сходила в туалет, так сказать, на дорожку. И лишь только после этого поняла, что
Астахов мужественно ждал меня возле палаты. И даже не торопил, хоть я и двигалась, как улитка.
— Прости, что долго собиралась, — виновато произнесла я, когда все же вышла в коридор.
— Нормально все, — отмахнулся он. — Сначала поедем к тебе, соберешь все необходимые вещи, а потом сразу ко мне.
Я замялась. Может, не стоит мне ехать к нему? Все же, в родном доме всегда как-то легче, как-то надежнее… Говорят же, что стены лечат. Может, они же меня и защитят?
Ярослав заметил, что я колеблюсь. Он остановился и строго посмотрел на меня.
— Юль, тебе опасно оставаться одной, еще и в своей квартире. Ты же это понимаешь? — грозно спросил он.
— Понимаю, — кивнула я. — Просто… Мне кажется, что если я оттуда уеду, то вся моя жизнь перевернется с ног на голову. Сейчас у меня есть хотя бы видимость того, что все в порядке.
— Тебе эта видимость не нужна, — мягко произнес Астахов. — У тебя не все в порядке, и пора это принять.
Я кивнула. Он прав. Сколько бы я ни прятала голову в песок, сколько бы ни убеждала себя, что все как-нибудь само собой наладится, реальность совершенно иная. И пора уже с этим смириться.
К счастью, до дома мы доехали без приключений, хоть я и тряслась всю дорогу. Сегодня мы ехали с Астаховым в одной машине, а следом за нами следовала охрана. Я даже почувствовала себя какой-то звездой, за которой охотится маньяк. Правда, всего на миг.
В квартире стало совсем грустно. Я собирала вещи и думала о том, когда я спокойно смогу сюда вернуться. Точнее, даже не так: смогу ли я когда-нибудь спокойно сюда вернуться. Такое чувство, что я шагаю в пропасть, и совершенно не понимаю, что там впереди. И, главное, смогу ли я из нее выбраться.
Уже перед самым выходом я взяла с собой фотоаппарат. Я так и не решилась посмотреть фото, которое сделала в день убийства родителей. Последнее фото с ними… Жизнь так непредсказуема, когда мы фотографировались, я даже и не думала, что эта фотография будет такой символичной. А теперь я даже посмотреть на нее не решаюсь. Да и мою любимый фотоаппарат кажется непривычно тяжелым.
— Готова? — спросил Ярослав, когда я с сумками наперевес вышла к нему.
— Нет. Но выбора у меня нет, — честно ответила я.
— Мы все решим, Юль, поверь, — улыбнулся мужчина, забирая у меня тяжелые сумки.
— Очень хочется в это верить, — вздохнула я.
Я еще раз оглянулась, запечатлевая в памяти свою любимую квартиру. Фотографии на стенах, сделанные мною и участвующие в выставке; яркие стены, удобный диван. Чашка на барной стойке, которая постоянно там стоит, потому что самая любимая. Плед, который связала мама… Я хотела его забрать с собой, но передумала. Я же не переезжаю насовсем, нужно воспринимать дом Астахова, как отель. Как временное пристанище. Тогда будет немного легче.